Она была сыта и благосклонна,
надъев в гостях тарелку холодца...
Вам подтвердит знакомая ворона, –
я не терял мышиного лица.
Задорно пискнул: «Киска, с Новым годом!
Сметаны вам и мяса на уста!»
...Когда тебе забрезжила свобода,
то счастье даже в кончике хвоста.
Дышала ночь предчувствием мороза...
«Неужто смерть с косою подгребла?»,
но эта ярко-рыжая стервоза
была со мной лирична и мила.
«Ах, Мышалет, да разве ж я сатрапка?!»
...Хитринки засветились на усах,
а на прощанье я лизнул ей лапку,
купаясь в Новогодних чудесах.
Кружил снежок, вдали шуршали шины...
Привязанность не в силах превозмочь,
два ангела, – кошачий и мышиный
на облаке братались в эту ночь.