В семнадцать лет мой милый Пушкин
в элегии заплакал от любви,
как неимущий без полушки,
как с девушкой-мечтой без визави.
А я, взойдя на перевалы,
с любимой в унисон ещё дышу.
Шестидесятигодовалый,
с таким же правом о любви пишу...
Для Пушкина то были грёзы
от юности надуманных безумств.
...Мои же на прощанье розы
увяли много раньше истых чувств!