-Здравствуйте моя милая, на рассвете
солнце было ярче каленой меди,
а вы, как вижу грустны или злы!
Хотите я принесу вам цветы?
Ученица ходила по комнате вдоль,
собакой старой ползла боль
за ней по пятам, и псина та
догадок и сплетен наелась сполна.
-Ну что Вы, что Вы, какие цветы?
Какой-то девчонке такие дары..
Нас, дурочек, много, а вы один.
Так масло меняют на маргарин.
-Прекрасная, ты сурова как лед..
Не выучен тон? Не сыгран аккорд?
Быть может больна? Стучит голова?
Не страшно! Давай поцелую тебя!
-С каких это, славный учитель, пор
лечит болезнь поцелуй, а не лор?
Зависли под люстрой ударом слова,
Накрыла собою двоих тишина.
-И в чем же перед тобой виноват?
я назревающей ссоре не рад.
Ты, милая, зря так сурова со мной.
В ушах у двоих бил гулкий прибой.
-Да что тут таить, тебя без ума
любила я с самого первого дня,
с аккорда и ноты в тетради моей,
с твоих о прекрасном, о вечном речей!
Да только такая я не одна..
Сколько их было до меня?
И им говорил ты "пой мне звезда”?
“Пой, пой, если любишь меня”?
На этом вопросе, теряя себя
швырнула в лицо ему два письма,
что все это время держала в руке.
Собак в этой комнате стало две.
-Поэтому, милый, проследуйте вон.
бессмыслен дальнейший разговор.
Он удалился, письма держа
собак за собою стаей ведя.
Теперь она – соло в Гранд Опера,
Проездом Берлин - Копенгаген - Москва.
Его же жениться заставил род -
нынче он учит петь горный народ.