Ещё видел я под солнцем
место суда, а там беззаконие;
место правды, а там неправда.
Эккл. 3;6.
Мы двадцать лет живём в аду.
И не поймём, во лжи витая,
В какую мерзкую беду
Самих себя захомутали.
Здесь всяк на всякого стучит,
В наш ад не лезут даже черти.
Мы сами судьи, палачи,
Мы адский огнь, мы ада черви.
Ни чувства чести, ни любви,
Ни совести, ни чувства долга.
Всё на корысти, на крови.
И наш стратег - стервятник доллар.
Поэт, учитель, генерал,
Сантехник, бомж, профессор, дворник,
Мы все живой материал
К добыче денег для придворни.
Так и живём, то вспять, то врозь.
Артельно только пьём, стенаем,
Да, голосуя вкривь и вкось,
Страну князьками оскверняем.
Ждём новых выборов. Опять
Нам новый избранный расскажет,
Кто будет первым помирать,
А кто вне очереди даже.
Мы двадцать лет в аду живём.
И двадцать лет в догадках стонем:
В каком дерьме - в своём, в чужом
И в долг, или в кредит утонем?