Погружаюсь в себя:
меркнет зрение,
меркантильнее чувственный слух…
но иду не ко дну – к примирению,
примеряя обличье старух,
тех, в которых душа – штука крепкая –
носит бражного тела бутыль,
тех, цветущих весёлой сурепкою
вдоль обочин, где пепел да пыль,
тех, кем выкормлен зверь одиночества
всепрощенья грудным молоком, -
впору всё…
только – знаешь? – не хочется,
подвязавшись по-бабьи платком,
плыть по истинам, как по течению…
аки посуху – выучен шаг
водомерки:
без слуха и зрения
в восемь ног ускользает душа,
на бунтарку с рожденья похожая:
впереди – край земли и воды,
где её совпадёт длинноножие
с отраженьем упавшей звезды.