Троянцы вервием тащили на катках
древесного коня. Спала страда войны,
ликует Троя. Гневная Кассандра восклицает:
- Почто вы гибель в Трою волочёте?
Кто вервие не бросит, у того отсохнут руки!
- Безумная, семьи болячка,;
Парис не слушает её. – Братик мой,
хоть раз внемли сестрице.
Открой, что зиждется внутри.
- Там дар Афине данайцы принесли.
- Данайцев бойся, дары приносящих!
Гуманная помощь нам горе и стыд!
Троянцы отпрянули, вервия бросив.
Остыл Парис: - Нам спешить не подобает.
Пленённого ахейца допросить!
Синон, притворство напустив, поведал ложь:
- Налито внутрь оливковое масло.
Нагнув главу коня, тот час же потечёт
массажное втиранье для народа,
бальзам для ран, приправа для салатов.
Вруну поверили, Кассандру заточили в храм
Афины синеокой. И двух гоплитов приставили
стеречь надёжно. Плиты пола для метания со стен
разобраны, остался лишь палладий
Синеокой. Объяв его, Кассандра упрекнула
Воительницу в шлеме: - Почто не сменишь
гнев на милость? Богиням то зазорно.
- У Феба спрашивай, отвергшая любовь.
Тут, уставший девственниц искать,
врывается Аякс разгорячённый:
- Кассандра, я целок в жизни не встречал!
Все пройденные были до меня,
ты для меня отвергла Аполлона!
Я царь, я бог в земле локридов.
Аякс Оилид стелет овчинный хлем.
- Ложись, Афину ублажим,
тоже не пронзённую никем.
Гоплиты презрительно смотрят на грека,
Кассандра забежала за палладий.
- Предатели, вы будете спокойно наблюдать,
как грек насилует принцессу?
- Нет, госпожа, хоть Трою взяли мы,
насилья над тобою не допустим.
Аякс за меч схватился, но копьё
длинней меча, и грек в конвульсиях издох.