Тамаре Догадовой и Виктору Боковому
с улыбкой и самыми добрыми пожеланиями!
*****************************************
В пункте сдачи стеклотары
Тётка грозная Тамара!
Обижать её негоже,
Махом даст по наглой роже!
Грузчик Витька на подхвате,
Кильку трескает в томате,
Владька крутится – водитель,
Пьянь, хапуга и вредитель.
До чужого шибко прыткий,
Делал жалкие попытки
Слямзить эту стеклотару,
Но Тамара там недаром!
Попадался ей парнишка,
До сих пор набита шишка.
В общем та ещё семейка
В старых рваных телогрейках.
Как-то утречком Владюха
(Голова его, два уха)
Напугать решил Тамару,
Чтобы дюзнуть стеклотару.
Нарядился он фашистом,
Ляпнул водки граммов триста,
Притаился за углом,
Тут и начался Содом.
Крикнул громко: “Хенде хох!”
И поднял переполох.
Тома – тётка боевая,
В ней душа-то фронтовая!
Всю войну, считай, в разведке!
Била фрицев хлёстко, метко!
С ней вот так шутить негоже,
Размахнулась, хрясть по роже!
Напади, попробуй, с тылу,
Улизнуть – не тут-то было!..
Так угваздала мальчонку,
Аж отбила всю печёнку.
Мимо парни шли:
- Ребята! Помогите-ка солдата
Дотащить в мою бытовку! –
Отвертелась Тома ловко, -
Он, похоже, из Мосфильма,
Грим, костюмчик их цивильный,
На массовку, видно, ехал! –
Соврала она со смехом.
Тем-то что!.. Подняли быстро
Занесли на склад артиста.
Хладнокровна, терпелива,
Пацанам дала на пиво:
- Всё, касатики!.. Покеда!..
Будет скорая к обеду!
Удалились те ребята,
На полу – фашист проклятый.
Через вражеское тело
Ей шагать осточертело:
- Эй, немецкая скотина!
Что разлёгся, будто псина!
Поднимайся, руки в гору,
И “нах хаус” вдоль забора!
Зарыдал тот, что есть духу:
- Это ж я!.. Шофёр Владюха!..
Пошутить хотел – не вышло,
Перекрыли сразу дышло!..
В общем всё тут прояснилось,
Морда битая отмылась,
Посудачили… Забыли…
После вместе водку пили.
Витька выпивки лишился,
Потому что не вступился!
Владька вскоре стал поэтом,
И придумал небыль эту.