я, на улице Гоголя проживая,
по ночам аки панночка оживаю –
в раритетном гробу постанываю, верчусь.
за стеной Хома неустанно молится
и на день конституции, и на Троицу.
я кричу ему – бледная, страшная –
чур меня, чур!
а к рассвету, за окнами парни дюжие
распевают на малоросском суржике,
пьяно пришепётывая на «ши».
расползается в центре и по окраинам
суржик сызмальства нам задаренный –
как в общественной бане вши.
вот свезло б – жила бы сейчас на Пушкина,
до полудня б не разбудили пушками.
(панталоны с рюшками, локоны, бланманже)
по балам бы шлялась с породной свитой,
симпатичная, юная, ****овитая.
но, видать, не судьба уже.
потому, проживая на лице Гоголя,
не ропщу, не хожу, нос задрамши, гоголем.
по аллее чахлой гуляю. курю, молчу.
не кричу о потерянном поколении,
сочиняю про грёзы и про мгновение.
«я помню чудное мгновенье»
чу мгновение...
чу!