Всё дальше и дальше тот город,
в котором я мог бы любить.
Звучит не прощальным аккордом
его вездесущая прыть.
В нём осень похожа на лужи,
на листья - похожа весна,
в нём голос мой вечно простужен,
но глотки лужёность ясна.
Куда бы теперь я ни ехал,
откуда бы ни приходил -
богат я песчинками смеха:
те чувства лудильщик лудил.
Он жил в полутёмном подвале,
а, может быть, на чердаке.
Навалит... Конечно, навалит.
Покроет аллеи пике.
Я знаю, что выгляжу странным.
Я этого очень хочу.
Вам грезятся тёплые страны -
я снежную бабу верчу.
Она очень быстро растает:
куда же ей деться родной
покуда гусиные стаи
грустят в моей клетке грудной.
Вы верите? Вижу - не очень.
Вы знаете? Знаете Вы.
Вы видите слов моих прочерк.
Вы снова и снова правы.
Но в том и моё, право, право
не правым быть, помня свой сон,
и,.. в общем, не ложь, не отрава
стянувшее грудь мне лассо.
А город стоит неизменный.
На снежных тропинках - песок.
Сезоны приходят на смену
друг другу. И наискосок
течению их, неизменно
стремлюсь в свой подвал, через двор.
А боль - она легче измены -
её не закрыть на затвор.
Распахнуты окна и клетки,
разорваны платья в клочки.
Побелкою скрыты отметки,
поэтому спрячьте очки.
Тот город... Ну, город, как город.
Кивните... я путь оплачу.
И не поправляйте мне ворот.
Я этого очень хочу.
< 16 декабря 2014 года >