Сирень, черемуха, рябина
склонились над могилой сына
скорбней и горше всех рябин,
что были в твоей жизни, сын.
Вот и прошел он, первый год,
жестокий времени отсчет.
Сыновье сердце не стучит,
гитара больше не звучит.
Глядишь с портрета нам в глаза,
как будто хочешь ты сказать:
«Всмотритесь, вслушайтесь, поймите, -
вот-вот прервутся жизни нити
и в суете и злобе дня
вы потеряете меня!...»
... Как поздно понят этот взгляд!
ничто нельзя вернуть назад.
... Зовущий, грустный сына взор
навеки тяжкий нам укор.
2000г.