Раны и срам предместья белым бельем покрыты,
тонким, – что гладят руки воздух поверх земли.
Плети сухой малины на заметенных плитах,
ветхие гроздья хмеля льдинками процвели.
Остро сердцебиенье в складках ее платья.
Глаз не подъемля к небу, в сердце стоишь, пленен
стеблей переплетеньем, смертной любви объятьем,
чающей воскресенья в белом кольце времен.