Мы собственными силами меняли
От ненасытности морали и закон.
В иллюзии сравнений эпохальных
Не затеряться бы за разницей времен.
Среди средневековых костоломов
Я хладнокровием кичился бы своим,
Но в век отсутствия морали и закона
Озлобленность - всего лишь модный грим.
И в обществе самовлюбленных бестий
Я стал бы лучшей из кандидатур
На то, чтобы с любой из них бездействием
На части разорвать таких же дур.
Еще быстрей прижился бы в затишье,
Разрозненном с потоком серых масс.
И, по обычаю несуществующую нишу,
Я занял и воспел бы в трудный час.
Не понимал бы теплых дуновений
Потусторонних от привычных холодов.
И с изморозью стыло-предосенней
На ты трепался бы за пустоту голов.
Переложив себя, я был как все бы,
Теряя то, что прячется от глаз.
Но я все дольше вглядываюсь в небо
В очередной привычно-трудный час.
Мое почтение-всего лишь ложь, ведь лестью
Под зов всехвальный номинальных жажд
Я без труда в кругу самовлюбленных бестий
Умею возбудить ажиотаж.
И, разжигая пошлый интерес нахальством,
Не сохранил бы в разуме того,
Что мой поток, неудержимый между пальцев -
В свою же душу унижающий плевок.
Поверхностному взгляду корень - рознь.
Испепеленной кроне путь по ветру.
Мы все надеемся порою на авось,
Возможность оставляя незаметной.
И не усугубить теперь бы ничего,
Не следовать тенденции развала
В эпоху переменчивых тревог,
Где всем тоскливо, голодно и мало.