Стихи моего брата Леонида Трахтенберга 1924-1943

 
 
   Она всегда жила со мною
   Загадкой вечною, больною,
   Хоть закричи или зажмись,
   Никем не читанная книга -
   Его непрожитая жизнь
 
 
 
   Стихи моего брата
 
   Леонид Михайлович Трахтенберг (1924-1943?)
 

 
   Предисловие перед публикацией.
   Минуло 60 лет, и снова у меня в руках тоненькая рукописная тетрадка (см. Приложения). На первой странице название сборника и высказывания известных людей. Уже написав множество стихов и будучи автором публикаций их в печати, впервые он делает цикл своих произведений в виде самодельного издания.
   Трудно поверить, что лишь полтора года назад юношу-поэта выпустили из полугодового заточения в НКВД-шной одиночке. Что от него хотели в этом страшном 1938-м? Ничего особенного. Признания ученика 7-го класса в антисоветской деятельности (58-10 и 58-11 (высшая мера)) и доноса на директора городской библиотеки, который составил список интересных ребят-читателей. Брат чудом вышел из душегубки, сохранив честь и дух свободы.
          Поздней осенью 1941-го брат убежал из дома на фронт. Затем было ранение, госпиталь, снова передовая, он - командир отделения автоматчиков, последнее письмо было отправлено 23 сентября 1943-го...
  * * *
   Лёня как бы сразу был взят  в штрафной батальон, чтобы искупить кровью и жизнью вину невиновных себя и своего отца.
   Хотя, безусловно, он не допускал такой мысли. Он сражался за Родину!
* * *
          
 
   Место, где покоится его тело - неизвестно.
                Пусть душа его пребудет здесь...
 
 
 
 
   История одной любви
 
   Если показать красивую вещь людям, не понимающим красоты, - её непременно засидят мухи мыслишек и вороны злорадства
   А.Грин
 
   Страдать от действительности значит быть неудачной действительностью
   Ницше
 
   Будь сдержаннее, если не хочешь сгореть
   А.Грин
 
   Вечно вы ищите духом нестойкие, глупые люди
   Тягостных мук для себя и забот, и душевных стеснений
   Гомер
 
   Можно жить только покуда пьян жизнью; а как протрезвишься, то нельзя не видеть, что всё это - только обман, и глупый обман. Вот именно, что ничего даже нет смешного и остроумного, а просто - жестоко и глупо.
   Л.Толстой
 
   Быть может, я лучше всех знаю, почему смеётся только человек: он один страдает так глубоко, что принуждён был изобрести смех.
   Ницше
 
 
   Прими эти строки в подарок прощальный,
   Быть может, и вспомнишь, взглянув иногда.
   Быть может, - с улыбкой, быть может, - печалью...
   Прощай, дорогая. Прощай навсегда.
 
 
   * * *
   О как мне воспеть дорогую мою!
   Нет в мире прекрасней и лучше имен!..
   Друзья, поздравляйте меня, - я люблю...
   Жалейте, друзья, обо мне - я влюблен.
   6.11-40 г.
 
   * * *
   Нет, не бывать на свете чуду,
   И мне счастливому не быть,
   Нет, никогда любим не буду,
   Так, сердце, стоит ли любить?
   Ну что ж люби... Страдай без звука.
   Сквозь слёзы смейся, желай забыть.
   Любовь есть счастье, но больше - мука,
   Так, сердце, стоит ли любить?
   Сердце, брось надежды горевые,
   Перестань любить, забудь, - молю,
   Я солгу, сказав "Люблю впервые",
   Но в первый раз жалею, что люблю.
   6.11-40 г.
 
   * * *
   Что-то не весел я более,
   Нет уже в сердце огня:
   Скука, тоска, меланхолия
   Разом нашли на меня.
   7.11-40 г.
 
   * * *
   Много есть в жизни ещё неизвестного,
   Много придется узнать.
   Много придется услышать нелестного,
   Много придется страдать.
   Знай: всё на свете течет, изменяется,
   Знай: изменяют друзья.
   Помни: все в мире дороги кончаются,
   Лишь бесконечна страданий стезя.
   14.12-40 г.
 
   * * *
   Любовь слепа, любовь покорна,
   Любовь страдания полна...
   Любовь прекрасна, чудотворна,
   Царит везде одна она.
   26.12-40 г.
 
 
   * * *
   Не должен любить, кто страданий боится,
   Любовь - это ряд полных горечи дней.
   Ты любишь - когда красивейшие лица
   Всех девушек мира бледнеют пред Ней.
   27.12-40 г.
 
   * * *
   Люблю я её....Но ведь знаете их!
   Вдруг любит другого? Вот баня-то!
   Как на такси, на девчат на таких
   Надо б табличку: "Занято".
   30.12-40 г.
 
   * * *
   Грязную землю
   Дождь дочиста вымоет,
   Высушит солнце, любя...
   В страхе я внемлю...
   Откликнись, любимая!
   Где ты? Найду ли тебя?
   Грустно-унылая,
   Песня лети моя.
   Что б я ни сделал, любя!..
   Где же ты, милая?
   Где ты, любимая?
   Где же найду я тебя?
   12.1-41 г.
 
   * * *
   Скажи: "прощай!" надежде
   И о любви забудь.
   О том, что было прежде,
   Ты вспомнишь как-нибудь.
   И скажешь: "Если б снова
   Пришлось мне жизнь пройти,
   Клянусь я, что иного
   Не выбрал бы пути".
   И оглянувшись гордо,
   Взглянув на даль высот,
   Пойдёшь упорно, твердо
   Всё выше, всё вперед.
   12.1-41 г.
 
   * * *
   О любви нельзя говорить.
   О ней можно лишь петь
   Или слагать стихи.
   Счастлив, кто может любить
   И на крыльях любви лететь
   Над волнами иных стихий.
   Что люблю бесконечно - ложь.
   Но не надо о прошлом грустить
   И его орошать слезами.
   Любя, ты счастье берешь, а за счастье надо платить,
   За минуты платить годами.
   Если ты несчастлив - всё равно
   Чашу жизни испей до дна,
   Не оставь в ней непрожитой части.
   В жизни будет не горе одно:
   Если горе несет она,
   То она ведь несёт и счастье.
   20.1-41 г.
 
   * * *
   Как странно устроены мы:
   В жару о зиме мы мечтаем,
   А только дождавшись зимы,
   Опять о прошедшем скучаем.
   Мы рвемся в любовных оковах,
   Любовь мы неволей считаем,
   Порвав же оковы, - мечтаем,
   Грустя и страдая, - о новых.
   Как счастьем любовь не назвать?
   Сейчас я её проклинаю,
   Но время пройдёт, - и я знаю,
   Что буду её воспевать.
   23.1-41 г.
 
   * * *
   Одною полный,
   Я вас молю:
   Несите, волны,
   Моё "люблю!"
 
   Волнами, звуки,
   Несите вдаль
   Всю горечь муки
   И всю печаль.
 
   Я с новой силой
   Любовь пою,
   Скажите милой,
   Как я люблю;
 
   Что жизнь я, право,
   Отдать готов
   За взгляд лукавый
   И пару слов.
 
   Умру, родная,
   Я их храня...
   Но любишь, знаю,
   Ты не меня.
 
   Страданий сколько!..
   Забыть хочу...
   Но вспомню только, -
   И замолчу.
 
   Одно лишь слово,
   Иль взгляд без слов,
   И снова, снова
   На всё готов.
 
   Как, сам не знаю,
   Мог допустить...
   Прости, родная,
   Прости, прости.
 
   Прочь все сомненья!
   Не может быть!
   Пускай мученья -
   Хочу любить.
 
   Волнами, звуки,
   Несите вдаль
   Всю горечь муки
   И всю печаль.
 
   Одною полный,
   Я вас молю:
   Несите, волны,
   Любовь мою.
 
   25/1-41
 
   * * *
   Если есть во вселенной такая гора,
   Что не смог для любимой бы взять я,
   Значит был бы я глуп, как последний дурак,
   Значит трус я, достойный проклятья.
   Если честь и любовь, что похитил бы враг,
   Не сумел бы отвоевать я,
   Значит был бы я глуп, как последний дурак,
   Значит трус я, достойный проклятья.
   Если в будущем видел бы только лишь мрак
   И по жизни боялся шагать я,
   Значит был бы я глуп, как последний дурак,
   Значит трус я, достойный проклятья.
   Если перед судьбою, как презренный раб,
   Стану шею покорно сгибать я,
   Значит буду я глуп, как последний дурак,
   Значит трус я, достойный проклятья.
 
   Сохранившиеся стихи
 
   Граница
 
   Граница! Как выстрел звучит это слово,
   Ползет, извивается лента-змея.
   И мне вспоминается снова и снова
   К румынской границе поездка моя.
 
   Я думал увидеть совсем необычное:
   Другие березы, поля, облака.
   И вот показалась река пограничная...
   Не верю глазам я: простая река!
 
   Не может же быть на границе - простая!
   И вижу я вдруг: посредине реки
   Спокойно и важно, свой пост охраняя,
   Колышутся мерно в волнах поплавки.
 
   Наш берег - веселый, с большими домами, -
   Там - с хатой дырявой, огромный костел,
   Как будто сверкающий бак перед нами,
   А рядом - дырявый и ржавый котел.
 
   Соломой гнилою покрыты все хаты,
   И сразу поймешь - вот жилье бедняка,
   А рядом стоит на пригорке богатый,
   С железною крышею, дом кулака.
 
   За этой чертой, за румынской границей
   Живет угнетенный пока что народ,
   Как в клетку попавшие вольные птицы
   И ждут, когда лучшее время придет.
 
   Но скоро уж грянет гроза мировая,
   Насилье и гнет отовсюду сметет,
   И солнце лучами весь мир озаряя,
   На небе советском начнет свой полет.
   1936 (предположительно)
   Это стихотворение Леонида было опубликовано в молодежной газете
   "Всегда готов". Искренность и патриотизм 12-летнего юноши не остановили НКВД. Вскоре его арестовали за "антисоветскую агитацию и антисоветскую деятельность" (ст.58), и он оказался в одиночной камере.
 
 
   Узник
 
   У Пушкина узник в темнице сидел,
   К нему под окошко орел прилетел.
   На нашем окошке намордник висит,
   Какой же орел сквозь него пролетит?
 
   Сквозь щель воробей иногда прилетает,
   В темнице моей он орла заменяет,
   Он также зовет меня взглядом своим
   И вымолвить хочет: "Давай улетим!"
 
   Но как улетишь коль решетка крепка,
   Я в форточку вижу вдали облака...
   Их "вечно свободными" Лермонтов звал,
   Как я им завидую, если б он знал.
 
   Вот был у Виктора Гюго Жан Вольжан,
   Как только рукой на решетку нажал,
   Сейчас же стальную решетку сломал
   И из темницы своей убежал.
 
   До Жана Вольжан же мне далеко:
   Решетку сломать и ему не легко,
   Так где же тут мне: ведь 14 лет
   Всего лишь с тех пор, как увидел я свет.
 
   Темница моя не сыра , не темна,
   И ночью, и днем она свету полна.
   Ни ночью, ни днем здесь не тушат огня,
   Чтоб было удобнее видеть меня.
   Свой нос чтоб все время в темницу совать,
   Стихи эти мне записать не давать.
 
   Но всё же запомнить я вас попрошу,
   Что сделаю всё же я всё, что хочу,
   И кровью стихи на стене запишу,
   И из темницы своей улечу.
 
 
   * *
   *
 
   Бывают в жизни неудачи:
   На каждом есть они шагу.
   Один от неудачи плачет,
   Другой молчит и ни гу-гу.
 
   14 мне только лет,
   Но с высоты упал.
   Был неудавшийся поэт,
   Теперь в тюрьму попал.
 
   Вот неудача первая моя,
   Но плакать я не буду,
   Теперь себе свободу я
   Любой ценой добуду.
 
   Достигну снова высоты,
   С которой я упал;
   И я добьюся своего,
   Кто б на пути не стал.
 
   И коль удастся это мне,
   То обрету я вновь
   Всё, что горит сейчас в огне:
   Свободу, Жизнь, Любовь.
 
   В борьбе погибну, может быть,
   Тогда пусть строки эти
   Расскажут тем, кто будет жить,
   О молодом поэте.
 
   Успел немного он пожить,
   Окончил жизнь вначале,
   Успел он только полюбить
   И много знал печали.
 
   Да, может быть я потерплю
   И в этом неудачу,
   Но и тогда я запою
   И тоже не заплачу.
 
 
 
   О друге
 
   Был обычнейший день, как бывает зимой,
   Неприятный морозящий ветер...
   Я случайно в тот день, возвращаясь домой,
   По дороге товарища встретил.
 
   Он бежал, доставая письмо на ходу,
   Протянул, из бумажника вынув:
   "Ну, поздравь, Леонид, добровольцем иду,
   Понимаешь ли - бить белофиннов!"
 
   Он был весел, и счастьем блестели глаза,
   Снег на щёки садился и таял...
   Мы дошли до угла и вернулись назад,
   Оживленно смеясь и болтая.
 
   Я немного завидовал, честно сказать,-
   Гром орудий, атак ураганы...
   Но мне надо ещё на учёбу нажать,
   Да потом... говорят ещё рано.
 
   А недавно я снова увидел его:
   Тот же взгляд - и веселый и зоркий,
   Только скромный лишь орден горит боевой
   На защитной простой гимнастёрке.
 
   И опять, как в тот раз, мы бродили вдвоём,
   Вспоминал он о вражеских минах,
   О суровых боях, об отряде своём,
   О попавших к ним в плен белофиннах...
 
   Я немного завидовал, прямо сказать, -
   Шутка ль - орден носить на груди!
   Но в стран е моей каждому можно дерзать...
   Что же - время ещё впереди.
 
   Октябрь 1940
 
 
   Кохана
 
   Небо летом темно-голубое,
   Воздух вымыт каплями дождя,
   Хорошо бы встретиться с тобою,
   Как тогда, под дубом подождя.
 
   Холодно, невесело и скучно,
   Но смотрю с надеждою в глазах
   На кусты, что заслонили кучно
   За изгибом спрятавшийся шлях
 
   Ты придешь - и грусти не бывало,
   Подойдешь, косынку теребя,
   Извинишься ты, что запоздала.
   Как же тут сердиться на тебя?
 
   Протяну тебе цветок тюльпана,
   Улыбнешься, к сердцу приколов.
   Слово то красивое - кохана -
   Мне дороже всяких гордых слов.
 
   Я твои опущенные веки
   Не забуду, в сердце затая,
   Где же ты, пропавшая навеки,
   Милая, любимая моя.
 
   Июнь 1940
 
   Карточка любимой
 
   В сердце всё унылые, грустные мечты;
   Я смотрю на милые, нежные черты.
   И смотрю минуту, и смотрю другую -
   Нет, не насмотреться мне на дорогую.
   И горят любимые карие глаза...
   По щеке на карточку капает слеза...
   Я с тобою плачу, я тебя целую,
   И шепчу тебе лишь, как её люблю я.
   2.03.1941
   * * *
 []
   ИЗГНАННИК
**
Набегают с шумом волны
На гранитный чёрный грот.
Обогнав рыбачьи чёлны,
Мчится маленький вельбот.
**
Ветер дует с буйной силой
Направляя быстрый бег.




Здесь все стихи моего брата с фотографиями:
http://world.lib.ru/t/trahtenberg_r_m/gorodaigody-98.shtml