Надо мною ночной небосвод,
Под ногами не видно ни чёрта.
Я живу здесь который уж год,
А который - сбиваюсь со счёта.
Бьют ветра, заливают дожди,
Два светила играются в прятки.
Неизвестность трепещет в груди,
Словно ткань моей жёлтой палатки.
Бородат я и худ, как туркмен,
Лишь глаза синевою облиты.
Но горячей пустыни взамен
Рубероид и серые плиты.
А вокруг раскатились миры,
Городов огневое броженье.
С высоты рукотворной горы
Я в пространство веду погруженье.
Я парю между всхолмьями крыш
По плато неказистой высотки,
И дрожит, ретранслируя тишь,
Паутина электропроводки.
Осознав философию птиц,
Наслаждаюсь забвеньем искомым,
Элементами вещих таблиц
В терпком воздухе досыта вскормлен.
Поутру я смотрю на людей
В их суровой земной благодати.
Кто в привычной среде лицедей,
С высоты - оловянный солдатик.
Отпуская замыленный взгляд
Погулять средь скоплений народа,
Знаю точно - за мной прилетят
На исходе последнего года.
Разведя чёрный бархат кулис,
Надо мною зависнет тарелка.
Напоследок взглянув сверху вниз,
Я пойму, что велико, что мелко.