Ночь за окном, пятно настольной лампы,
Бумаги лист, от страха очумевший,
предчувствуя безжалостность пера,
трепещет, как осиновый собрат.
А память, сиротея с каждой буквой,
спешит из глубины своей достать
веснушки и косички, чтоб успели
от смеха прыснуть радостно, пока
комок земли за сантиметр до крышки
великодушно не разбудит мрак.