Марку в мае исполнилось тридцать три, - шестьдесят семь до ста,
но до ста не живут, или же превращаются в больных и убогих.
Отец как-то сказал ему: "Сынок, смотри. У тебя возраст Христа,
если люди не врут, то пора подводить предварительные итоги".
Про таких, как он говорят обычно: "У этого парня надежный тыл,
он давно и удачно женат, его связывают крепкие семейные узы".
Но, не все гладко в жизни личной. И к жене он совсем остыл,
и из досуга один бильярд, зато шары стабильно попадают в лузы.
Но быт приедается иногда, и Марк представляет, что свободен,
и с ним случаются романы в виде ярких, ослепляющих вспышек,
а потом прозревает всегда: на роль любовника от вряд ли годен.
Да и какие, к черту, душевные раны, если у него двое детишек.
А ночью, когда ветер треплет занавеску, бросая на стену блики,
и в лунном свете супружеской спальни тонет однообразие дней,
он не может уснуть или просыпается резко, думая о Веронике,-
о несбывшейся, дальней, но не стертой годами, любви своей.
И он пишет ей: Вероника, прошу прощения, но молчать нет сил,
Как ты живешь, милая? Ответь! Адрес, я надеюсь, не сменила?..
Меня преследует ощущение, что я никого, кроме тебя, не любил,
а прошла уже жизни треть. Хотя, вероятней всего, половина...
Марк, не волнуйся, ради Бога, хоть и мило с твоей стороны!
У меня любящий муж, сын и дочка,- пишет ему Вероника в ответ,-
И прошу, не суди меня строго. И своей ни в чем не ищи вины...
а перед глазами ее плывут строчки и слезы падают на конверт.
....
Вероника живет одна много лет и никого не зовет в свой дом.
И быть с кем-то не ставит целью. Значит, никто не узнает
и впредь,
что в шкафу она прячет скелет, а засыпает в обнимку с котом
и любимым романом Коэльо, -
"Вероника решает умереть".