На шхуне пиратской под названием Кобра
Гуляет свадьба, бушует толпа,
Плещется Роджер чёрный и гордый,
О борт ударяет голубая волна.
Невеста вся в белом, как парус летящий,
Свободу вдыхает, словно сладкий нектар,
Закат окрасил диск уходящий,
Команда решила выпустить пар.
Капитан молодой, но рисковый и смелый,
В жёны берёт себе графскую дочь,
Красавец влюблённый тоже весь в белом,
Благословила их майская ночь.
На суше отец, обезумев от горя,
Все силы бросает, чтоб беглянку вернуть,
Но нет, никогда не отдаст ему море
Свою чайку, а птицу нельзя обмануть.
Ей не нужна золочёная клетка,
Давно опостылел напыщенный фарс,
В театре, где люди лишь марионетки,
Живая счастья хотела сейчас.
Прогнозы сбылись, и звёзды сложились,
Старой гадалке хвала до небес,
Она улетала, они богу молились
И злились, как - будто вселился в них бес.
Волну рассекали в объятиях любви
Две белые птицы крылами ласкались,
И так целовались, что не смогли
Почувствовать дикую, чёрную зависть.
Погоня, мундиры и суда приговор
Начал вершить своё тёмное дело,
Он – злостный преступник, грабитель и вор,
Она же – заложница всецело.
Когда на заре на разовом пледе
Их кудри сплетались в необычный узор,
Он отражался в проснувшемся небе,
И ангелов пел восторженный хор…
Настигли их те небрежные люди,
Кому дела нет, им и с делом беда,
Стали бить из пушек презренные судьи,
Не зная, что вечно живёт красота.
И даже папА, с его капиталом,
Как не старался, не унял их кураж,
Били страшно и долго бездушным металлом,
Пока не поменялся пейзаж…
Кобра тонула, погон ликовал,
Белый парус долго качала волна,
Как - будто бы сам океан умирал,
А чайка кричала, в чём её вина…
Никто не знает, что есть на дне
Белый город беглых невест,
Он находится на такой глубине,
У природы много загадочных мест.
Отец, расскажи, зачем было всё,
Врага уничтожил, но дочь погубил,
Он что- то бормочет, отрицая полёт,
Хнычет и говорит, что любил.
Хрупка наша жизнь, её тонкие нити
За плечи, за руки цепляются…
Не важно, кто ты, кандалы и вериги
Человека порою пугаются.
На побережье местный художник
Столько лет продаёт легенду и грусть,
Вторит ему своей каплею дождик,
Краски размыты слезой наизусть.
Вдаль долго глядит старик на волны
С кручи высокой, как сфинкс безмолвно,
Память рождает всякий раз ту картину,
Когда эту гавань проклиная, покинул.
Только чайка кружит над его головою,
На полотнЕ она стала звездою,
Кисти бравада преумножила боль
И рассказала, как вечна любовь.
Любуюсь картиной в своём кабинете,
Многоголосьем в этом дивном сюжете,
И я понимаю, что есть боль, что больней,
Пусть кто-то не верит, становлюсь сильней.