-1-
Так слово за слово – и мы уже в разлуке,
а между нами - целая страна.
Дорогою натянута струна,
и начато хождение по мукам.
Я скрип-поскрип по половицам сна,
ты динь-дилинь по сумраку рассвета –
случайные тревожные приметы,
в которых я – один и ты – одна.
Соприкоснемся где-нибудь – когда?
Седьмое небо, царство неземное –
ты ощутишь дыхание родное,
мне, пролетая, подмигнет звезда.
Грусти без нас, суровая земля,
блаженствуй, ворожи, не веря в чудо.
Ты расставалась, говоря: «Забуду,
что ты был мой, а я была твоя».
Я расставался, проклиная быт
и лодку, у которой нет названья.
И между нами встало расстоянье
из множества тропинок и орбит.
Теперь поврозь – дышать не в унисон,
под светом остывающего солнца.
И все равно опять соприкоснемся –
когда-нибудь, в каком-то из времен...
-2-
Я буду прощенья просить, сам себя не прощая,
и биться о пепел то сердцем, то скошенным лбом.
Нас чертовы годы зашитой виной сокращают –
и делят на память, и множат на боль.
В окно постучится укрытая теменью птица.
Дождинка?
Слезинка?
Соринка, попавшая в глаз.
А ты говорил: все прошло – ничего не случится.
Но вот же – случается снова и тысячу раз.
И дня не проходит без пепла, стучащего в сердце,
и сон не приходит без птицы за черным окном.
И нет мне рассвета, которой бы не был очерчен
до боли знакомым, таким невесомым крылом.
Пульсирует кровь по еще не пробитой аорте,
последние черточки памятью стерты с лица.
И ангел стоит за спиной, молчаливый и скорбный:
ни слова, ни вздоха – стоит и молчит без конца.