Врагов давил, не зная лени,
Предсовнарком* товарищ Ленин.
За жизнь того не дашь и пени,
На ком он ставил крест.
Хоть был он компромиссов гений*,
Но, жизнь ему была до фени,
И сроду не дрожал в коленях,
Да сам накликал месть.
Глаз не мозолила охране
Полуслепая альма Фанни*.
Над ним свершила, тяжко ранив,
Свой суд – идеи для.
Прочтя ей приговор заране,
Допрос свели к потоку брани,
И расстреляли возле бани
Московского Кремля*.
Он начинал под кличкой «Кобы»*,
Казался не вредней амебы.
Для партии любого жлоба
Взбодрит*-
«где деньги, Зин?*».
Но, видно, ждал момента, чтобы
«Старик»* накрылся крышкой гроба:
Стал превращаться в юдофоба
«…меч(т)ательный грузин».*
Коль о фамилии спросили,
Все знают корни «джугашвили»*.
Что ж, что ее переменили?
Расслабились вожди:
Бывало «чаркой обносили»
И как оратора не чтили.
Не сразу, ведь, сообразили:
От стали* - слов не жди!
Пыталась, ни на что не глядя,
Себя поставить тетя Надя*.
Ей потакал он смеха ради,
А под конец послал*!
Напрасно слал депеши «цадик»*.
К коню не подходите сзади:
Не стал просить он о пощаде,
Съезд Кобу поддержал*!
Ведь дядя Гриша* с дядей Левой*
Решили:
«Коба малый новый,
И лидер из него хреновый,
Без нас он пропадет!»
Так что по смерти деда Вовы,
На счастье Лейба* не был дома,
Поставили на случай клёвый.
Как карта упадет!
На фото - Фанни Каплан