Мой Высоцкий

               
 
Твой монолог для праздных и страдавших
Для тех, чья гордость в заводях тоски
Давно блуждает в поисках руки,
Но взять не может, опасаясь фальши...
 
 
Какой же ты родной! Один из ста.
Один из тысячи. Из миллионов. Ты прекрасен.
Как музыка твоя всегда проста,
Так чувствуешь в тебе... В тебе... - Христа!...
"Распятого за то, что был опасен"...
 
Прости меня! Ведь с Вами я на "ты"...
Я с детства с Вами просто не разлучен.
И падают к чертям мои мечты...
И рушатся к мечтам мои мосты...
Но ты поешь. - Я замер. Я беззвучен...
 
"Жизнь - алфавит" - и я там где-то маюсь...
Надеюсь, что еще не в "ч; ш; щ".
Хоть кресла неудобные вообще...
Но ты придешь в малиновом плаще,
И я отвечу : "Каюсь! Каюсь! Каюсь!"
 
"Каррамба" и "Каррида" - это смыслы,
Которые не вместе и не врозь.
И падала вода под коромысла...
И не равнялись меж собою числа...
И все, что напророчилось - сбылось.
 
И я себе не редко представляю
Тебя, со мной идущего в ночи.
Не с теми я в обнимку с ней гуляю,
Не тем тебя по памяти читаю...
Скажи еще хоть что нить, не молчи.
 
Указ 38-го соблюдая,
И жизнью жизнь и смертью смерть поправ,
Ты дал мне силы, сам того не зная...
И вкус и смысл, и билет до рая...
А может знал ты все... И Гамлет - прав.
 
На исповедь к тебе я собираюсь.
Не чисто ведь в душе и на кости...
Я взгляда твоего не испугаюсь,
Присутствия коней не постесняюсь...
Ты только, если можешь - причасти!
 
 
А если ты не можешь, то не стану
Рассчитывать на это и просить.
Мне есть, что спеть, когда я сам предстану -
Я перед ним твои стихи достану,
И буду о тебе с ним говорить.
 
Ведь ты во мне цветешь вишневым садом,
Который ты купил, а значит спас.
Как земский врач приходишь ко мне на дом,
И дышишь в нем ты алкогольным смрадом...
И этим ты излечиваешь нас.
 
Себя в других всегда напрасно ищем...
И, не найдя, свыкаемся с рыданьем...
Мы ранами, дождем и кровью хлыщем...
Стоим у набережной молча в платье нищем...
Душа полна и болью и страданьем.
 
Так, безысходность бытия всегда статична,
Ну а бытийность безысходности - в движенье.
Семейный план и пикники мне не привычны,
Симптомы психики изломанной хроничны...
Возьму вина и языки возьму оленьи,
 
И буду ждать тебя с мангалом у осины,
И прочитаю тебе все свои стихи я...
Ведь мы с тобою одинокие мужчины,
Хоть сильно любят нас с тобою две Марины...
Но я всего лишь человек, а ты - стихия!
 
Конца простого неизбежность предвкушая,
Волны прощальной ожидая в суете,
Ты бьешься в кровь. И тишины себя лишая,
Ты умираешь. Стоя. Молча. В темноте.
 
А я сижу перед поставленным вопросом.
Не поднимаюсь и назад я не бегу.
Читал кто книги не с "холодным носом" -
Тот сам невольно пользуется спросом
У этого вопроса. Не могу
 
Смириться я с эстетикой мещанства,
Что складывает в банку по рублю.
И диких мальчиков тупое дилетанство,
И девочек "инопланетианство" ... -
Я это никогда не полюблю!
 
И "знаю я, что лживо, а что свято".
Вдохнул в меня ты все это давно.
Мое кино никем еще не снято,
И "у меня всего один лишь путь, ребята.
И выбора, по счастью, не дано".
 
 
Ну все! Прости, что с Вами я на "ты" был...
В стихах ведь можно, в жизни - не решусь.
И хоть я Правду так и не на дыбал,
Из круга ищущих ее пока не выбыл,
И перед тем вопросом - поднимусь!
 
Никто не дал мне творческого права,
Ни Бог, ни царь, не ты, не "белый слон",
Использовать налево и направо
Слова и мысль стихов твоих... Но право,
Круживший  над Москвою баритон
 
Придумал сам, что я его избранник
И снял жилье во мне, внеся платеж... -
Живя здесь, как Амвросий - старый странник,
Не просишь ни воды, ни постный драник... -
А лишь одну надежду подаешь!