Когда в двадцатый век мы заглянём,
Когда над тенью прошлого нависнем,
Что вытечет из капсулы времён?
Какие в ней выстаивались мысли?
Тот век, зажав на старте CTRL-ALT,
DELETE`а ждал, а на исходе века
По осени уложенный асфальт
Стекал чуть позже мартовского снега.
Алтарь разнокалиберных вождей
Впитал и кровь, и пепел, но престолы
В бою напалмом жгли сердца людей,
Не совладав с изменчивым глаголом.
От длинных фраз в крикливые слога
Валился мир с волнительным надрывом,
И потому молитвою богам
Считался гриб от ядерного взрыва.
Затем, надев на прошлое вуаль,
История взяла свой курс на странность.
Как правильный поэт на пастораль —
Двадцатый век налёг на толерантность.
Спираль запретов закрутилась вмиг,
И он кричал, презрев кнуты и розги,
Что, завершив идейный свой блицкриг,
Мир, без сомнений, снова станет плоским.
...Когда в двадцатый век мы заглянём,
Когда над тенью прошлого нависнем,
Кто выхватит твоё — из всех имён,
Ход маятника возвращая к жизни?..