Харон с багром вернувшись в дом,
Где заждались жена и дети
Заснул не ужиная. Гром
Над Стиксом выругался. Сети
Намокли. Буркнув в конуре
Бывалый пес зарылся в уши
Не дожидаясь, что в ведре
Ответит эхо. День грядущий
Готовил дедушке обол
Под языком негоцианта.
Сосновый бор дышал в подол
Равнины. В хижине Атланта
Мурлыкал кот. У очага
Сушились тога и туника.
В углу скучала кочерга.
Скрипела ветхая калитка.
И лишь у Зевса до утра
Шел пир на самой крайней круче:
Свистели горние ветра,
Сверкали молнии, но тучи
От прочей черни торжество
Сокрыли туловами в бозе.
Когда пирует Божество –
Все остальные спят в колхозе.
2012г.