Над колеей, с березовой конечностью,
Узрев в себе победу тьмы над вечностью,
Один как перст, но нас не отрицающий
Летел слепец обычно не летающий.
Наш ад ему не выдала акустика:
Чирикал птах всемирный из-за кустика,
Журчал ручей подобием кириллицы,
Над головой роились осы, пигалицы.
Звенел трамвай позвякивая мелочью,
Росла трава, работал жернов мельничный.
Брат ветерок оплакивал пределы и
Все эти децибелы обалделые
Сквозь дух творца и знаки мироздания
К ногам слепца стекались как предания.
И он балдел, хотя казался призмою
Не преломлявшей никакие признаки
Существования в его неполной мере –
Тактильных лиц в своей предельной сфере.
Да он балдел, как это ни прискорбно
Казалось нам рогатым и двугорбым
Не находившим умиротворенья
В симфониях земного тяготенья
Сводившего на нет все наши думки
О Боге – к суициду или рюмке.
А он летел! – не дабы мы тайком
Познали свет ослепшие в слепом,
Но просто так транзитом бирюзы,
Как солнце по фасетке стрекозы.
2011г.