Располагаемся на полу, у ног,
с прикроватным ковриком наравне.
Моя, с которой я одинок, свешивается ко мне.
Четыре маленьких и большой
запутались в простынях,
никак – ни плохо, ни хорошо - не думая про меня.
С этого ракурса бы играть
тенью по потолку.
Но каждый взмах твоего бедра – от затылка к виску.
* * *
Сереньким крабом печатный знак
стремится в обрез листа.
Язык, изогнутый, как блесна,
мелькнет в переплете рта.
* * *
Когда ж на платье слезою воск
закапает с ночничка,
со стуком в не удержавший мозг
два падают башмачка.