Обещай никого не любить, ну, хотя бы полсотни лет...
Нет, полсотни, конечно же мало, давай сразу двести.
И не нужно орать мне на ухо, что это полнейший бред,
Что для просьбы такой будет слишком уж много чести.
Обещай не искать теплоты чьих-то сильных, надёжных рук
И признаний в любви неумелых, а может быть откровенных.
И не ждать вечерами касаний горячих губ,
Уносящих сознание к самому краю вселенной.
Обещай быть холодным с другими, как некогда в сказке Кай.
Пусть обходят тебя стороною за милю с лишним...
Одиночество светит? Не бойся его и знай,
Даже с ним люди в мире спокойно живут и дышат.
Обещай, что не будешь ночами читать не мои стихи,
Не тебе мной исписанные тетради, листы, блокноты,
Где на сотню страниц откровенно-бессмысленной чепухи
Лишь в единственной строчке увидишь родное что-то.
Обещай не скучать, не грустить, не задумываться о тех,
Кто когда-то хоть раз в этой жизни к тебе проявил заботу.
Как бы ни был участлив любой, рядом дышащий человек,
Он не сможет быть ближе, чем я, разумеется, ни на йоту.
И не нужно кричать, что я слишком с тобою груб
И все эти слова, точно прутья железной клетки,
Что всё то, что сказал я – формально – словесный блуд
И для полной картины ещё не хватает клейма отметки.
Глупый, ты ведь итак мной давно уже заклеймён
И печать эта шрамом глубоким прошла сквозь сердце.
Приглядись, ты увидишь точь-в-точь такую же на моём...
Самому мне, хоть режь без ножа, от тебя никуда не деться.
Это ревность и жадность во мне говорят порой,
Нежелание даже на долю секунды делить тебя с миром...
Потому, что ты весь – от макушки до кончиков пальцев мой,
Только мой, бесконечно, безумно и бесповоротно любимый.