Твои волосы – рожь налитая,
Твоё тело – земля, что родит,
Брови – клин, журавлиная стая,
А душа нежной песней журчит.
Невозможно тобой наглядеться,
Нет покоя в разлуке с тобой,
Но теплом твоим можно согреться,
И сродниться с нелёгкой судьбой.
От сколотов до чуди и мери,
Всё своей оживляла рукой,
И в хрустально - магической сфере
Сохраняла ты лад и покой.
Белой лебедью от Борисфена
Устремлялась на север весной.
Только зависти грязная пена
Очернила твой путь неземной.
Веру славную ты породила
В род от Рода – в святое родство,
Но чужая холодная сила
Просочилась в твоё естество,
Проточила как моль твои плечи,
Чтобы бармами вяло цвести.
Оскопляя сам дух человечий,
Стала новая вера расти.
Чернобожия тощие руки,
Первородного кинули прочь,
Ты же плачи слагая в разлуке,
С кукушонком отправилась в ночь.
Но не долго куражились навьи,
Ты восстала, решилась, смогла.
И чужое дитя не оставив,
Своего ты сокрыла, спасла.
Так вскормила двоих, пресвятая,
Свою ладу-любовь отдала.
На шипение змей не взирая,
Ты растила птенцов как могла.
Взор остался твой чистым и ясным,
Гладь очелья сверкает росой,
Драгоценные колты и рясны
Отражают твой путь непростой.
Окружают святых берегини,
Богоматерь с Макоши лицом,
Всё сплелось, сохранилось доныне,
И встречает людей за крыльцом.
Пусть твердят, что оставлена в прошлом,
Что порвали тебя на куски,
Только нет, не испачкала в пошлом,
Ни подола, ни нежной руки!
С материнским терпением рунным
Ждёшь, сердечная, веришь судьбе,
Что и с сердцем, и с разумом юным
От блужданий вернёмся к тебе.
Бармы – широкое оплечье с нашитыми на него изображениями религиозного характера.
Колт – древнерусское женское украшение, полая металлическая подвеска, прикрепляющаяся к головному убору.
Рясны – составные височные подвески, крепившиеся в двух сторон к головному убору или ленте очелья.
Очелье – полукруглый лобовой щиток кокошника.