Война прошла. Фашист проклятый
Уже полгода, как разбит.
А уходящий сорок пятый
Смертями больше не сердит.
Жизнь, повернувшаяся к людям
Обратно радостным лицом
Моргает: «Больше не убудем
Уже ни сыном, ни отцом!»
Под этой верой необъятной
Страна встречает Новый Год.
Под елкою, в поземке ватной
Жизнь снова светлой настает:
В ночь Дед Мороз, отца руками,
Подарок бережно кладя
Под елку, знает, что огнями
С утра засветится дитя
И возвестит стране счастливо
О том, что начался отсчет
Лишь мирных лет, дарящих диво
Семей, веселий и работ!
Ну а пока приготовленья:
Соседи стулья принесли,
Тарелки, белую, соленья…
Гремят награды, костыли…
Одна, другая папироса
Коптит о фронте разговор
Мужской о плане Барбаросса –
Как тот нашел свой приговор…
В кипящих памятях солдатских
Бойцы на линиях огня
Вновь выживая в кругах адских,
В своих рассказах бьют врага.
В окне на черном фоне неба
Кружатся белые, как свет
Полеты добрых хлопьев снега,
Сверкая будущим без бед.
Уж все к двенадцати готово:
Ждет губ шипучее вино;
Герои году ищут слово,
Советуясь: «Ну, первый кто?..»
Почти душевно разоренный,
Смотря в окно на мирный снег,
Сдавив в руке стакан граненный,
Встает калека человек.
И замер стол (и у кого-то
Прям в стопку капнула слеза,
Что у снискавшего почета
Почетом отнята рука).
Скрывая боль по части тела,
Крепясь улыбкою пустой,
Он начал речь, чтоб всех задела,
Несправедливо молодой:
«Друзья, товарищи, соседи!
Мы провожаем этот год,
Который нас привел к победе!..
Так выпьем же за наш народ,
За наш Союз, за наше братство,
Которым все мы сплочены,
За наше главное богатство –
Великий дух большой страны,
Которая, как из гранита
Крепка на столь, что никогда
Не будет кем-либо разбита
Разорена и сожжена!
Судьба такое испытанье
Преподнесла нам всем, что мы
Не сможем выжить из сознанья
Уроки ужасов войны;
Никто из нас забыт не будет,
Кто пал за родину за мать!
Ничто нам память не остудит –
Потомство будет вспоминать,
Как мы изгнали о фашизме
Из человеческой крови
Любую мысль, и больше в жизни
Та не придет, как не зови!»
Он говорил и свято верил –
Сколь райской будет жизнь у всех...
А между тем черт Киев мерил –
Как ляжет он тех слов поверх.
В окне на черном фоне неба
Кружились белые, как свет
Полеты добрых хлопьев снега,
Что так внушали жизнь без бед...