Росой холодной, лик умывши,
Грибок, погревши, пожевав,
Глубокий старец и отшельник,
Волшнбны гусли в руки взял.
Слогал он песнь про ясны зори,
Про былы весны, да метели, в зимы, что мели....
И пели гусли под узлами дряхлых пальцев,
Как будто, голосом самой святой земли.
И стихли птицы, ветер затаился,
Крещеный мир хвалу себе внимал.
А то, что песнь была его последней....
Отшельник это, ясно и смиренно, понимал.
____________________