Возрождается Русь

 Возрождается Русь

Возрождается  Русь,
только  роды  трудны:
стон,  да  косточек  хруст
по  просторам  страны.

А  страна  велика, -
и  великая  боль,
на  раззор  стрикам  –
бесприютная  голь.

Боль  о  прошлом  –  узда,
рвет  зевки  до  крови;
в  деревнях,  в  городах
нет  душевной  любви.

Есть  любовь  за  деньгу:
тет  а  тет  -  беспредел,
грязь  на  каждом  шагу
от  распущенных  тел.

В  кабинетах  ворье,
давит  офис  хопок,-
разгулялось  жулье  –
хап  и  в  свой  теремок.

Голозадость  царей,
бездуховность  и  тлен,-
тут  радей  не  радей,
а  сподобишься  в  плен.

В  плен  затасканных  слов,
в  тлен  распутства  и  зла,
в  оскуделость  мозгов,
в  нищету  ремесла.

В  плен  хапковых  идей,
в  тлен  зашореных  лиц;
сам  себе  здесь  злодей,
если  падаешь  ниц.

А  начало  начал  –
наш  семейный  уклад:
здесь  и  духа  причал
и  семейный  разлад.

Не  сойдет  благодать
на  безкосых  мамаш,
и  добра  не  видать
от  безликих  папаш.

Всюду  сплетни,  да  пьянь.
Бабы  в  лошадь  судьбой:
равноправья  изъян
сделал  бабу  рабой.

А  попробуй  отнять
это  красный  хомут:
видно  с  ним  помирать,
что  копытом  лягнуть.

Боже  мой  –  мужики:
лишь  инстинкты  в  глазах,
и  одни  матерки
в  никотинных  зубах.

Нам  бы  баб  приструнить,
да  себя  обрести;
не  по  пьянке  бузить,
а  духовно  расти.

И  не  греть  автомат
под  пятнистой  полой:
с  ним  и  брату  не  брат,
а  убил  –  и  герой.

Нам  бы  зависть  убить,
свергнуть  русский  авось,
по  хозяйски  творить,
чтоб  спокойно  спалось.

Беспредела  межа
через  сердце  легла,-
сам  себе,  как  чужак,
на  посылках  у  зла.

На  распутьи  дорог,
кто  не  прав  и  кто  прав,
а  судьба  за  порог
гонит,  всех  обругав.

Жизнь  застой  прорвала  –
стала  совесть  другой,
но  нас  мать  родила,
а  не  кто-то  иной...

Вот,  попробуй,  роди
сам  себя  в  новый  свет,
а  не  смог  –  уходи,
для  тебя  места  нет.

Да,  мы  платим  долги
за  безбожный  исход,
за  шальные  мозги
время  нам  воздает.

Возродили  деды
первозданности  свет,
но  на  поле  вражды
урожая  им  нет.

Здравый  смысл  под  топор
и  обычаи  в  грязь,
и  иконы  в  костер,
от  греха  возгордясь.

Но  делились  сумой
жили  в  братстве  –  людьми,
старость  знала  покой,
дети  были  детьми.

Но  был  труд  под  приказ,
вольной  мысли  запрет...
Нынче,  каждый  из  нас,
держит  в  суе  ответ...

Нам  бы  дух  обрести
и  обычаев  свод  –
просветлел  бы  в  Руси
разноликий  народ.

Нам  бы  петь  под  гармонь,
в  душах,  выстроив  храм,
и  к  ладони  ладонь,
улыбаться  гостям.

Нам  бы  Запад  послать...
и  Америку  вслед,
и  самим  оправдать
свой  Божественный  свет.

Но,  сначала  родить
каждый  должен  себя,
а  не  алчно  дерзить,
никого  не  любя.