Осенний праздник – утро Покрова:
Туман, как плат, прозрачною завесой
За кромку держит влажная трава
Между вчера ещё горящим лесом
И нашим домом.
В млечной пелене
Грачи неспешно собирают стаю,
Готовясь к перелёту.
Вот и мне
Давно пора, но я не улетаю.
Тоскливые предчувствия меня
Назначили в ноябрь, декабрь и дале,
А предстоит зима, и мне ни дня
Не пережить без скуки и печали.
Так, может быть, Набоков тосковал,
На пыльный подоконник локти ставя,
День ото дня смотря в один провал
И наваждений черновик листая.
За пеленой ненастья предстоит
Угадывать мне милые приметы,
Повинностью тоски гасить кредит,
Обещанного в предвкушеньи лета.
По лепесткам увядшего цветка
Распознавать прошедшего страницы
И мудрствовать:
Как память коротка!
Как безвозвратно время жизни мчится.
И череда счастливых перемен,
И перечень утрат –
Всё преходяще.
Но нечто мне даровано взамен
Простого человеческого счастья:
Значенье в междометьях подмечать,
Подслушивать у ветра звуки жизни
И за стеной тумана различать
Безмерную таинственность отчизны.
И в рукописях, словно в сундуках,
Перебирать накопленные мысли.
( Я, помнится,
В прошедших зим веках
Немало истин для себя исчислил.)
Однако, прав Эклезиаст.
Зане
Не посетит теперь мой дом веселье;
Монастырю – устав, монаху – келья,
Эпикурейцу – истина в вине.
А мне гордыня и рассудка лёд,
И русская зима, и брэнди в кофе,
И муза милая, которая придёт
За тем лишь, чтоб узнать какой я профи.
А я и в шестьдесят могу затмить
Стандарт парнасский, пылкий, но короткий,
Да скушно!
Если только выпить водки?!
Но эдак музу можно уморить.
А как без музы?
Кажется весь свет
На кончике пера, ведомый знаньем,
Готовый воплотиться тет-а-тет,
В метафоры одет без понуканья.
Ан нет!
Безвдохновенно пару строк
Чиркнёшь в тетрадь и устыдишься бреда…
( А ежели я во Владивосток
Негаданно, нечаянно уеду?
Капризница меня сопровождать
Откажется злорадно несомненно,
И вынужден я буду скучно спать
Весь долгий путь,
Тупея постепенно.)
Так ли, иначе - будущее мне
До марта представляется досадным
С пейзажем блёклым в пасмурном окне,
С заснеженным и помертвевшим садом.
Рябины грозди, разве, оживят
Недвижную картину сонных буден,
Да муза вздорная, да мысли сладкий яд,
Да ласковое чувство к близким людям.
Покуда же октябрь, туман, Покров,
Как паволока, дождь накрыл полмира.
В нём дотлевает киноварь костров
Вчерашнего беспамятного пира.
Из млечной зыби дыбится скелет
Намедни ещё царственного клёна,
Да в отдаленье церкви силуэт,
Да сосенки невзрачная корона
Над сирой паствой, вымокшей насквозь…
Туман отхлынул,
И тропинка к дому
Фигуру, что нахохлилась знакомо
С дороги зазвала.
Ну, вот и гость.
Пока пустырь пересекает он,
Я парой строк закончу свои бредни.
За сим – кончаю я считать ворон,
Сварю-ка кофе и достану брэнди.