Я однажды сошёл с ума.
Говорят, это было в марте.
Отступала с боями Зима,
И я шёл в её арьегарде.
Кровь из тысяч тяжёлых ран
Наполняла и рвала реки.
А меня охранял буран,
И ветров ледяные плети
Отбивали зелёных клыков
Вампирически-злую поросль.
Мы брели в цитадель снегов,
Вместе раньше, а позже - порознь.
За ударом удар, к шагу шаг
Наступали Весна и Лето,
Оставляя нам лишь бежать
От кровавых огней рассветов.
И мы пали. Пришёл наш срок.
Нас настигли в лесной чащобе,
Где гремел в венах елей сок,
И парила смола над хвоей.
Оступившись, я пал без сил,
Укрывая снегов останец,
А рассвет белизну косил,
И тумана текущий танец
Добивал в нас надежды тень,
Превращал нашу волю в воду.
А потом Солнце, встав над всем,
Отобрало мою свободу.
Я глядел на него сквозь лёд,
Что в зрачках моих тихо таял,
И, в горящий смотря небосвод,
Вдруг услышал, как, заплетаясь,
Пропуская удар на два,
За грудиной проснулось сердце.
И пошло, в голове гремя,
И в висках отдаваясь медью,
Застучало, забилось в лёд,
Что мои укрывали вены…
И я понял - пришёл черёд
И моей пред Зимой измены.
Я поднялся и, слаб и наг,
Встал у фронта на Зимней карте.
И бежали ручьи, звеня.
И я плакал, живой и жалкий.
И с тех пор моя жизнь пуста,
Как заброшенных лестниц марши...
Я однажды сошёл с ума.
Говорят, это было в марте.