Вальяжной походкой он вектор направил к столбу,
И свой «диалог» подготовлено начал с вопроса.
«Я тысячу раз извиненья свои приношу.
Не будет ли мне презентована в дар папироса?»
А столб не ответил, фанарно-привычно светил.
Не то что бы ярко, но лужи заметить возможно.
Вести диалог был способен (задатками сил).
Привычка такая: сходился с людьми осторожно.
Так нет закурить? Ну а что же тогда мы стоим?
А может, не курим? Наверное, часто болеем?
Ты так и скажи. Обращусь за услугой к другим.
В молчанку играем. Давай, отвечай же смелее.
Да ты брат спортсмен и здоровья на восемь мешков.
Мохамед Али, Масутацу Ояма – не меньше.
И слышится вроде подобие дерзких смешков.
Сейчас продолжительность жизни немого уменьшим.
Четыре удара. А столб монолитом стоит.
Какой там кулак? К «Жигулям» не вертался спиною.
Терпенья ему безграничный дарован лимит.
Из лужи скулёж: «Поквитаемся сука с тобою».
Аптека, проспект, одиночество – жребий столба.
Вердиктом в вину, что зазнался и не многословен.
Его диалоги с другими – его провода.
Он нас понимает, но нами он так и не понят.