ТРОСТНИК
Ты высоко над травами царишь,
Метёлок поднимая пух и зёрна.
Графическим рисунком ты, камыш,
Стоишь на фоне всех времён покорно.
Вот утреннее марево зари
Встречаешь ты, в безветрии застывший.
Вот - в час пожара с треском ты горишь,
Апрельский и сухой, до неба взмывший
Тяжёлым дымом, мётлами огня;
Ты остаёшься гарью, чёрной костью.
Как лезвием ты полоснёшь меня
Своей листвой – непрошенную гостью.
В твоём шуршаньи – шум дворцовых зал,
Парчи и шёлка плеск и оживленье.
Ты в небе и в воде звезду достал,
На змей твое похоже отраженье.
Ты - камышовок говорливых сад,
Не молкнущего пенья их свидетель.
Хирономид чуть видимый наряд
Малёк, приблизясь, на тебе заметил.
Ты - логово, постель для кабана,
Укрытие для хищного енота.
Ты - плотно перекрывшая стена
Обзор с реки и повод для работы:
О, как же человека ты спасал,
В строительстве надежное подспорье.
Ты тёплой крышей - мазанкою стал,
Сорняк полей, любитель акваторий.
Твоих метёлок пламя – серебро,
Ты строгостью и простотой пленяешь,
Зимой – охряный, в инее перо
Твоей листвы. Ты бисер рос роняешь,
Как вся трава, как ива и рогоз,
Кудрявая прибрежная аморфа.
Ты в паутинках - осенью стрекоз,
Листву и мотыльков качаешь мёртвых.
Ты прячешь гнезда белых лебедей.
Ты сам красив, как акварель японца.
«Камыш»– ты в просторечии людей,
Тростник, - свеча, горящая на солнце!
***
Н. Мордовиной
Мне от Нинели по наследству
Досталась розовая шаль,
Она меня уносит в детство,
В степную рисовую даль.
В край ильменей и эфемеров,
К подножью Бэровских бугров,
Где сушь и соль, и в атмосфере
Целебен дух земных паров.
Где Кремль стоит на возвышеньи,
Как солнце белое,
и град
Вокруг живёт его свеченьем,
И в Волге растворён закат.
Где по весне цветут катальпы,
Им равных нет по красоте.
Где мы, шутя, года листали
И были ценности не те...
На Волге
Под шум и чад родного города
Бежит и плавится она,
Закатом надвое распорота,
Моряною возмущена.
И смотрится в неё до острова
И дальше - на берег дугой
Воздетый мост,
и с чайкой облако
Плывёт, встречаясь над волной.
На дебаркадерах у пристани
Уж не толпится так народ.
Служилый флот, на берег списанный,
Давно в безвестности гниёт.
«Ракет», как белых рыб летающих,
Теперь и призрак позабыт.
В вечернем зареве пожарища
Здесь запустение царит.
Но тёмным камнем оторочена,
Волной по набережной бьёт
Река, не зная одиночества.
Ей восхищается народ.
Астрахань,2014
Ежевика
Стелились волны высоко на берег,
Тростник в воде, качаясь, оживал,
Шестом пытались глубину измерить,
Но он ещё до дна не доставал.
И вот, когда вонзилась носом в землю,
Сминая стебли жёсткие вокруг,
Пирога наша, - наконец, везенье:
Всё - ягодник, и нам не хватит рук.
Пестряк всю рать собрал на самозванцев,
Но мы, мирясь, наполним котелок.
И это будет счастьем называться,
Когда приспеет праздничный пирог.
Блестят паслёна спелого лианы -
От «волчьих ягод» ярки берега.
Там - гарь, была колония бакланов.
Но в зарослях почти нельзя шагать -
Устали все, и солнце опустилось,
Пора домой. Вода теплей слезы.
А лодка всё никак не заводилась.
И на шесте - две синих стрекозы…
В войну спасались местные чилимом.
Без ежевики в сёлах не живут.
Природа дарит всем необходимым.
Жаль, что стихи природу не спасут.
ПОЖАРЫ
Треск сухого тростника,
Чёрный дым набегов ханских,
Закипают облака
В волжских жилах астраханских.
Берега степных проток
В камышах и ежевике
Не чужой, а свой, браток
Жжёт, как будто варвар дикий.
Браконьер – ближайший враг,
И кого? – родной природы.
Эй, лесничий! Видишь, как
Зверь горит, бросаясь в воду,
Как корзины птичьих гнёзд
С востроносыми птенцами
Бог огня в руке унёс,
И траву слизало пламя?
Будешь ты не день, не два
Вкруг огня держать осаду,
Побелеет голова,-
Пепел будет как награда.
Воспалённые глаза,
Обожжённые ресницы,
Но трепещет стрекоза
И в гнездо спешат синицы…
***
Сусак – он создан весь для икебаны,
Лист острый узкий, стебель – крепок, прям,
И зонтичный букет – застенчиво румяный,
Как вишни волшебство, цветущей по утрам.
Он на берег нейдёт и в глубину не хочет,
Ему и на мели раздумья хороши.
И гнёт его волна, и звёздный холод ночи
Всё испытать его терпение спешит.
Он скромник и простец, себе цены не знает
И нежным обрамлением реки
Живёт свой тихий век и многих восхищает,
И чествуют его
шмели и мотыльки.
Дамчик
Там, где ирисы букет
С камышом слагают дикий,
Там, где солнечные блики
Расплываются в реке,
И под арками ветвей
Старых ив меж тростниками
Ежевика распускает
Свой ажурный белый цвет,
Там, где слышен голосок
Развесёлой камышовки, -
В перьях нежных, словно в шёлке
За песчаною косой
Цапля серая стоит,
Шею с тёмною косицей
Выгнув плавно,
и косится
Выжидающим своим
Жёлтым глазом на мальков,
Где по ивовым корягам
Ходят селезни и кряквы,-
Там
рождается
ПОКОЙ…
1986
Заповедный кордон
В воздухе слышится шелест стрекоз,
Жаром охвачены ясени с ивами.
А на полоях, где ил да рогоз,
Муть головастики взбили пугливые.
Пышут дорог раскалённые лбы,
Ящерка вдруг самоцветом покажется…
Здесь разрешается всё позабыть,
В этом глухом неисхоженном княжестве.
И раствориться в июльской грозе,
В легком жужжаньи пчелы под шелковицей…
Плотников-дятлов, удодов-князей,
Иволг-болтушек - да здравствует вольница!
***
Нимфейник – откуда названье такое?
Вкрапления солнца на летней воде,
Звезда-колокольчик с пропиской речною,
Гнездящихся крачек цветочный удел.
Легчайшие гнёзда на листьях плавучих
Качают яичные сны на волнах.
О, нежный нимфейник, счастливчик, везучий:
Увидит всю сказку об этих птенцах.
Он пух лебединый судёнышком белым
Тепло принимает к себе на причал,
Плодов не дает и добра нам не делал,
Он лишь красотою к себе приковал.
Нимфейник – откуда названье такое?
Уж, верно, его стерегут по ночам
Цветочные нимфы без сна и покоя,
Чтоб он без изъяна запомнился нам.
А днём, как известно, прозрачная фея -
Крылатая спутница вод – стрекоза
На нём восседает, на солнышке греясь.
Нимфейник не рви... Очень жалко. Нельзя…
На Азове в 1980г.
Море запомнилось мёртвым дельфином,
Россыпью тонких ракушек цветных
После отлива, бурлящею глиной
Мелких вулканчиков, жаром дневных
Редких прогулок и резкой прохладой
Комнат для сна, кладовых-погребов.
Соков, вина и плодов винограда
Был предложить нам хозяин готов.
Солнце грозило жестоким ударом,
К морю спускались мы лишь по утрам.
Волны шептали нам: «Пользуйтесь даром,
Лишь бы потомкам досталось, как вам».
***
Волга
Ах, как матушка наша богата…
Словно белый платочек плывёт
Мимо гор Жигулевских куда-то
В необъятную даль теплоход.
Волга - символ величья и власти,
Волга - образ размаха души.
«Ты подарена людям на счастье»,-
Шелестят в берегах камыши.
Так она многоводна, родная,
Как кормящая матерь - в разлив,
От истока до южного края
Пол-России на плечи взвалив.
Сердце Волги сильнее столетий.
Что она не смогла пережить!
Ах, какие мы глупые дети –
Не умеем беречь и любить.
Тихо катятся гладкие волны,
Распушился туман над рекой.
Тут всегда вспоминаешь невольно
Всю Россию в лице бурлаков,
Русских женщин, с мостков на коленях
Отжимающих в реку бельё,
Жизнь народа в трудах и болезнях
И опричников злых вороньё.
Эти птицы всё кружат и кружат,
Светлых кладбищ темнят дерева.
Сколько Родина-матушка тужит,
Сколько молятся слёзно в церквах…
Отражаются храмы и небо,
А водичка – то кровь, то слеза.
Сердце Волги по самые недра,
В полной силе увидеть нельзя.
Ах, как матушка наша богата.
Где ловец добывал осетра,
Скажем скоро: «Бывало когда-то».
Нам самим бы дожить до утра.
***
Стволы деревьев
высветлило солнце
Флуоресцентным
маркером весны.
И голубь - словно из фольги.
И льётся
Вода фасадов -
в бликах слюдяных.
И облаков
солёные озера
Огромны,
как Эльтон и Баскунчак…
Нас не спасает красота,
но скоро…
О, если б это вправду было так!..
***
А летом, когда разнотравье
Похоже на царский ковёр,
Бушуют на грядах муравы -
Ярутка, сурепка, костёр,
Горошек, анютины глазки,
Торжественно-белый вьюнок
И любящий прятаться в злаки
Звездой полевой - василёк.
Сорняк не сдается без боя.
Но как человек ликовал,
Когда он с такою любовью
Живые названья давал!
ЛАНДЫШ
Он тени любитель и радость несёт,
И в нём с чистотою смиренье живёт.
Он взор целомудренный вниз опустил,
Он крыльями листьев поклон свой прикрыл.
И где тот литейный «уральский» завод,
Где - мастер любому заказчику льёт
Неслыханной тяжести колокола?
Его и другая работа нашла.
Он ландыша белые звонницы льёт
И с тихой молитвой со службы идёт.
Пусть ме;лки они, безголосы, просты,
Не чудо ли Божье такие цветы?
***
Воробей - счастливый обыватель -
Целый день судачит напролёт.
Этот щебет трепетный писатель,
Как грибы, в корзинку соберёт.
Из тропинок беличьих косичку
На косяк повесит, как чеснок.
Пух небес возьмёт на рукавички,
А судьбу запрячет между строк.
***
Купальница – огонь, лесная сказка,
Кудрявые головки на стеблях.
Родные сёстры юной Златовласки,
Земные солнца в сочных зеленях.
Природной беспорочности и света
Вся олицетворение она.
Июнь – её любовь, она воспета
Купавкой, луговой зарей, видна
Издалека в берёзовой светлице.
Царь-лютик, а ещё кленовый цвет…
-Кубышка на воде – твоя ль сестрица?
Так в чём же вашей нежности секрет?
***
Весенний дождь целует мостовую,
Он тих и в детской робости смущён.
Он встречу здесь не ожидал такую,
Чтоб всё заговорило лишь о нём.
И ясени, и клены, и ограды,
И пористых сугробов кружева,
И воробьи, и голуби – все рады,
Что эту новость он им даровал.
Как будто вдруг
снята зимы блокада,
Хотя уже на подступах апрель.
И легче на душе, и верить надо,
Что всё пойдет по-новому теперь.
***
Уже расцветает, вот-вот расцветёт
Сирень - городская зачинщица лета,
И яблоня облаком белым плывёт,
В снега лепестков невесомых одета.
Аллея пылает зелёным костром,
И дачники в вёдрах проносят тюльпаны.
И только лишь дождь догадался о том,
Как трезвому горько, как весело пьяным:
Улыбка похожа по цвету на грусть.
Природа в ударе, но в мире кровавом
Как можно нести равнодушия груз,
И будет ли счастье безоблачно правым?..
Ветер после дождя
Сирень, умытая дождём,
О чём-то бурно с ветром спорит,
В девичьем праздничном своем
Цветочном кружевном уборе.
А рядом, словно на волнах,
Собрат качается отцветший,
И ржавый цвет в его ветвях
Рождает грусть, как день ушедший.
Но липы вдалеке – восторг
Пред их величественной статью!
Листвы неукротимый шторм -
Как буйной юности объятья.
Весенним ветром – жизнь сама,
Ворвавшаяся с дикой силой,
Все струны сердца и ума
В одном порыве вдохновила.
После снегопада
Весны немыслимые звуки
Синичьим голосом звенят,
И небо распростёрло руки,
И белый зазывает сад.
И у стены в соседстве с пеной,
В которой дремлет снегопад,
Уже сбежавшие из плена
Розетки первые лежат,-
То - остролистый одуванчик
И мать-и-мачехи росток…
И словно чей-то детский пальчик
Вокруг попробовал снежок.
***
Над лебединой зыбью снежной
Стоят в «кристаллах соляных»
Нежнейшей красоты нездешней
Ряды деревьев вековых.
А день апрельский снегопадом,
Как музыкой, заворожён.
Снег опадает цветом сада,
Листвою, сбитою дождём.
Планируют густые хлопья
Вниз –
с разнаряженных ветвей.
И смущены лишь почек копья
Незащищенностью своей.
***
Стеклом тончайшим утренний ледок
Блестит - под ним воды хрусталь сверкает.
Кругом сухих стеблей и веток стог
Размётан, как всегда весной бывает.
Искристый снег уходит « в никуда»
И оголяет всё, что было скрыто
С осенних дней, но это не беда:
Труха и прель - земли рабочий свиток.
Всё перегноем станет - и в тепле
В медовый одуванчик превратится.
Ну а пока - морозец по земле
Рассыпал леденцы из рукавицы.
Шмель
Как странно умереть весной,
Когда во всём спасенья зёрна.
Вот ты лежишь передо мной,
Янтарный, бархатный и чёрный.
Ручной работы образец,
Творенье чудное природы,
Пыльцы любитель и певец,
Поля пронзающий свободно.
Садов и буйных цветников
Незаменимый завсегдатай,
Ты в полусне под мой покров
Прибит весной – весны глашатай.
И приближенье тёплых дней
Твоё сулило пробужденье.
Весна… Как часто счёты с ней
Зима сводила за мгновенье.
Опять мороз и снег, и лёд…
Иль по причине неизвестной
Погиб романтик и пилот,
Мой гость случайный,
шмель чудесный.
***
Тополиная роща завязла в снегах,
В ручейках колокольчиков птичьих,
Голубиное счастье несёт на руках,
И открытее друга не сыщешь.
С неподдельным радушьем и чистой душой
В домотканых ветвях нараспашку
Отворила в свой терем врата предо мной,
Приютила, как Божию пташку.
***
Усеян снег семян штрихами.
На ясень сели снегири.
И светят яркими боками,
Как зёрна утренней зари.
В них лёгкость и неотразимость,
Весны с капелью быстрый пульс,
И сила, и незащитимость,
Существованья тонкий вкус.
Бесстрастность
и благоговенье
Пред миром этой жизни всей
И безобидности явленье
В природе мудрой снегирей.
***
Вот опять ты мне не веришь…
Мы с тобой друзья давно.
Коль пришёл, чего робеешь?
Отворю тебе окно.
Я пишу - не зря не спится,
Пригляделась, ты идёшь.
Дым твой реет и клубится,
И мятётся словно птица,
То ты вдруг похож на дождь…
Оттого не одиноко
Так глубокой ночью мне,
Словно рядом чьё-то око,
Потому что и далёко
В Прикаспийской стороне
Я тебя любила,
Снег.
***
Белели тополя и ели,
Обводкой яркою - стволы,
В снегу охряные висели
Гирлянды клёнов ледяных.
Перила, купола и пики
И вензеля литых оград
Припорошил и следом птичьим
Прошёл волшебник в старый сад.
Летели мягкие лоскутья
С балконов, проводов, ветвей…
И чей-то шёпот: «Не забудьте
Услуги праздничной моей».