Покатые стены гигантской воронки стали внезапно и стремительно терять свою крутизну, их бурное вращение постепенно замедлялось. Туман и радуга мало-помалу исчезли, и дно пучины как будто начало медленно подниматься.
Эдгар Алан По. "Низвержение в Мальмстрим".
***
Тем утром холодным я долго смотрел в океан.
Был черен он, зол. Никогда не видал я доселе
Таких ослепительных пены белеющих ран
И серой с пурпурным отливом небес акварели.
***
Я молча на голой вершине стоял.
Старик-провожатый не торопил.
Вой ветра Мальмстрим своим гулом скрывал
Как чудище в тысячу дьявольских сил.
Теченье бурлило внизу под скалой,
Беззубую ярость свою оголя.
Покрыл все вокруг ужасающий вой,
И воздух дрожал, и дрожала земля.
В первородном безумьи потоки сплелись,
Человечьи законы природы презрев —
— Так раскрыл океан, устремившийся вниз,
Ненасытной Харибды клокочущий зев.
Cвой взор в тихом ужасе я отвернул
От той преисподней крутящихся врат.
В глазах старика огонек проблеснул
Безумия — годы листал он назад.
Тут сгорбленный муж гордо выпрямил стан,
И сила разлилась по хилым плечам,
И голосом он перекрыл ураган.
Со страхом внимал я безумным речам:
«Я помню, как брызги вонзались в меня,
Как Море звало — я его слышал голос.
Крушило, давило, вертело, пьяня
Круговертью из пены удушливых полос.
Мальмстрим! Искалечил ты тело мое.
В своих жерновах размолол мою душу.
Зачем изрыгнул ты обломок наружу,
Зачем не забрал ты меня в небытьё?»
Дикий ветра порыв сбил с ног старика.
Застонал тихо он, на траву оседая.
Расступились над нами кольцом облака.
Вышло солнце, сквозь глаз урагана сияя.
Краски до рези слепили глаза.
По бурой щеке старца, вяло шурша,
Свинцовая кралась слеза,
Взгляд безумный поник.
Стихли и буря и водоворот,
Эхо пропало, звенела в ушах
Тишина. Раскрывал беззвучно свой рот,
Причитая, старик:
«Кто б мог подумать, что выбраться можно
Из пасти бездонной Мальмстрима живьем.
Это не схватка была — со слоном
Мухе тягаться в борьбе невозможно.
Я не беглец и не победитель —
— Призрак, пучиной истерзанный хлам.
Я — лишь добыча. По этим волнам
Ног не смочив, не прошел бы спаситель»
Плотной стеною клубились неспешно
Тучи, глаз бури в кольцо заключив,
Где-то в дали ветер выл безутешно,
Рвал тишину его скорбный мотив.
Плыло безмолвно око циклона
В неотвратимом круженьи своем.
Зыбкую грань увидал я со склона
Меж двух миров — между ночью и днем.
Сполохи рвали плоть облаков,
Тучи сдвигались так неумолимо.
Ближе и ближе раскаты громов.
Сгинуло все в злобном вое Мальмстрима.
Взгляд бросил туда я, где бредил старик:
Держась за траву, пригибаясь к земле,
К уступу крутому он полз напрямик
С печатью безумья на скорбном челе.
Он, с ветром борясь, перед пропастью встал.
Океан отразился в невидящем взоре.
«Возьми же все то, что тогда не забрал!» —
—…Крикнул старец и бросился в море.
Под натиском волн содрогался утес
В предсмертном стенании волны кружили —
Их жуткий поток в преисподнюю нес.
Слова старика в моих мыслях ожили.
«Мальмстрим! Искалечил ты тело мое.
В своих жерновах размолол мою душу.
Зачем изрыгнул ты обломок наружу,
Зачем не забрал ты меня в небытьё?»