Сникнув, молчат одинокие старцы.
Вслушавшись в ритм мелодии мира,
боль претерпев и сомненья отринув,
жизнь познавал тот, чьё сердце из кварца –
тот, кто был заперт в границах квартирных,
брошен, упал, всё теряя сквозь пальцы,
взяв за привычку без драки сдаваться,
сам оборвал оперённые крылья,
всё позабыв: песнь отцвётших акаций,
шум площадей, одиночество станций,
летнюю жажду и осени сырость,
как хорошо просто так улыбаться!
Вслушавшись в ритм мелодии мира,
всё претерпев, из души слабость вырвав,
как освящённые мудростью старцы,
боль одолев и сомненья отринув,
тот, в чьей груди бьётся сердце из кварца,
шагом, подобным безумному танцу,
дерзко ломает границы рутины –
слишком устал он бежать и бояться.
Умер в удушье от пыли квартирной,
умер и смог стать свободней и шире,
чтобы опять боль терпеть и пытаться,
жить в никуда – одиноко, настырно,
штопая нитями разума дыры,
юным – в желаньях, в падениях – старцем.