Там, где громкоголосый Уашхва
с горы на гору легконого прыгал;
где зелени причудливая яшма
до горла гор по-щедрому обильна;
где тени, отголоски рощ священных:
деревьев родовых, дубов молельных,
орехов, лип, чинар и тополей –
деревьев-патриархов и князей;
где чтил Мезитха, Зейгутха и Тлепша
свободный, гордый искони народ, –
не первый век свой доживает
ветхий, старинный сад.
И никого не ждёт.
Давно дождями и ветрами взяты
следы и голоса его взрастивших,
водой живой обильно напоивших
из щедрого колодца, что когда-то
для рода своего с любовью вырыл
седой убых…
Надтреснуты и хилы
стволы инжира, яблони и сливы,
но, соками напитанные, живы –
несут плоды…
Мне жутко и блаженно
в саду забытом – в сердце гор и леса.
Сад – сам старик – и мудрый, и смиренный…
Его сухие ветви нянчат честно
лимоновое солнце на закате…
Заросшую тропу в тенях густых
тайком оглядывает он некстати,
как будто помнит об утрате,
вздыхает еле слышно: «…ых… ых… ых…»
__________________________________________
Уашхва, Мезитх, Зейгутх, Тлепш – божества убыхов,
исчезнувшего народа Северного Кавказа