ЛЕНИН, ПЕЧНИК И ТВАРДОВСКИЙ
Без охраны, по полям прётся впрямь чудак.
Мнёт овсы и топчет рожь, слышит вдруг: Дурак!
Кроют матом, голос строг, а охраны нет,
чтобы типа остудить, не орал чтоб бред.
Материться не умел лысенький Ильич,
а призвание имел, из сопли, чтоб спич.
Ничего не отвечал хаму, мужику,
шёл спокойно, не бежал, не сулил могу:
Я тебя упечь туда, где Макар телят
не гонял, вдруг ты - кулак, мужику не брат.
Но, обдумавши вопрос, веско заявил,
"Хорошо ругаться можешь!" Стало быть отбрил.
Отдыхает на селе деловой Ильич.
Ест и пьёт навеселе, пишет к съезду спич.
Выбрал глупую избу, печь в избе дымит.
Эй! Послать за печником! Строго говорит.
Заявляется печник. Быстро чинит печь.
Узнаёт: Пред ним - Ильич! Тот готовит речь!
Денег печнику не дал, не забыл греха.
Видит, дядя - не нахал, печка не плоха.
Не дымит, огонь горит, весел дымоход.
На него глядит печник. Крепко стиснул рот.
Не рублём, а тёплым словом награждён был труд.
"Хорошо работать можешь!", слышно было тут.
В умилении охрана:
Славно как изрёк!
А про мат нет урагана.
Ты прощён, щенок!
Всем Твардовский начинал
творчество своё.
Ленин в школе оживал,
гений, громадьё.
В печке, в поле находил
тему для труда.
И крестьянин не тужил,
хоть и был балда.