Нерожденные рассветы,
перемерзшие закаты…
Мир безмолвных силуэтов
той безжалостной блокады
вновь встаёт перед глазами,
разрывая сердце в клочья
ленинградскими ночами
из сплошного многоточья.
Отогрело время холод,
нет впомине канонады,
но хранит загадку город,
перенесший боль блокады,
как страдал, но поднимался,
замерзал, но жег словами,
и бомбёжку в ноты вальса
переписывал сердцами.
Он остался недоступен
злому ворогу в морозы.
Как и прежде не подкупен
ни забвенью, ни угрозам,
и немыслимо живучий
будет в памяти до тризны
величавым и могучим
у Невы, и всей Отчизны.
***