Я, как теперь, запомнил этот вечер,
Еще сады вишневые цвели,
Земля доху накинула на плечи
На горизонт темнеющий вдали.
Шла молодежь в дубовый парк со слобод,
И каблучки еще не знали твист.
Ревел Донбасс. И дыма черный хобот
Под новым бивнем месяца повис.
И ты сама пошла ко мне на встречу,
И потонули туфельки в пыли…
Рубиновый причесывался вечер,
И голова кружилась у Земли.
А я пишу со скрипом виноватым.
Ты отвернись. Ты этому не верь.
Там где скрипели люльки на канатах,
Они скрипят с породой и теперь.
Тот дом и ныне зеленью увенчан,
Где ты росла. Темнеет бровь окон.
А за копром над магмой человечьей
Вулканом вверх дымится террикон.
Лицо любимой бережем, как слепок
И на губах соленый вкус ресниц.
Что за любовь под пузырями кепок,
Когда один размажет сотню лиц?
Скосив лучи, сутулый день на запад
Уже унес и радость и беду.
«Я не могу, - сказала ты когда-то -
Меня тошнит. Я больше не приду.
Ты не ищи ромашку полевую.
Не направляй, пожалуйста, на путь.
Я не приду. Найди себе другую.
Утешься с нею, а меня забудь.
Я не приду. Взяла билет на поезд.
Не выношу уже один твой вид.
И задуши надломленную совесть,
Когда она с тобой заговорит».
1973-74 г.