стертою музейною монетой,
то ли медной, то ли золотой,
на исходе пасмурного лета,
светит месяц нам, не молодой.
светит экономно и тоскливо
маслянистой лысиной своей,
грустно ожидая рецидива
с опаданьем листьев с тополей,
с замедленьем ручейков и речек,
с появленьем барышень в мехах,
дорожаньем киловатт и свечек
и тоской в колдобистых стихах.
не читал он современных книжек,
чужд ему компьютерный расчет,
вроде бы зимою солнце ближе,
но тепла совсем не отдает.
месяц неизвестностью источен,
болен безысходностью орбит
и сморкаясь в облака платочек
над Коломной медленно скользит.