У меня на бровях ты сегодня заметила иней:
Сумасшедшее время свои оставляет следы.
Только сердце тебя никогда, никогда не отринет,
Даже если меня презираешь насмешливо ты.
Оступились дожди в обнажённую правду природы,
И куда ни ступи – попадаешь в липучую грязь…
Но из грязи растут молодые озимые всходы:
Им ещё непонятна житейская наша боязнь.
Ты меня упрекаешь за то, что тянусь к этим всходам.
И за то, что не буду таким же, как ты, молодым.
Ты меня упрекаешь за то, что всесильна природа,
И за то, что надежды мои разлетаются в дым!
Ах, Лолита, Лолита, судьбою играть невозможно,
За игрушки за эти жестоко придётся платить.
И насмешка твоя все обиды мои подытожит,
И захочется вдруг этой жизни остаток убить.
Ты сейчас убежишь, задыхаясь от юной горячки,
Чтобы снова всю ночь шуры-муры с мальчишкой крутить…
Я останусь один, летаргической скованный спячкой,
Лишь любовь твоя может меня от неё пробудить.
У меня на бровях ты сегодня заметила иней,
Предложила смешливо заботливый свой марафет…
Моё сердце давно в безнадёжном отчаянье стынет,
А над стужей веков насмехается горько поэт.