Замер навеки фонтан перед ратушей,
Что в пору летнюю сереброструйный,
Влагою радовал, веял прохладою
И остужал головы буйных,
В пору когда лоза наливается
Соком пьянящим, багряным и терпким,
Нынче иные празднике в городе -
Ветер постылый и тот пахнет смертью.
Пусто, безлюдно на улицах каменных
И изваяния глядят беспокойно,
Город, когда-то наполненный радостью,
Не успевал отпевать всех покойных.
Только брусчатка улиц седая,
Холод могильный пасмурной ночи,
Ветер, что воет побитой собакой,
Пепла пожарищ серые клочья.
Площади брюхо набито толпою,
Плачи, мольбы и глухие стенания,
Там где казнили приговоренных,
Без объяснений и сострадания,
Ныне тряпье догорает там чадно,
Мясом горелым там пахнет отныне,
Буйствует смерть там, не зная пощады,
Страх ее сущность и мор ее имя.
Город, что цветом весной наливался,
Что утопал в свежей зелени летом,
После дождя где радуги отблеск,
Где розоватая дымка рассвета
Ныне похож был на нищего старого,
Струпья и язвы что миру являя,
Клянчит лишь на бутылку хмельного,
Ночью во сне в небеса воспаряя.
Мерно гудит медный колокол старый,
Смрадному ветру бока подставляя,
Кажется жизнь лишь полночным кошмаром,
Мнится, что вовсе так не бывает,
Все же надрывно хлопает флюгер,
Под ветра промозглого черною плетью,
Близится утро и флюгер встречает
Рассвет над градом, меченым смертью.