Ты выжигал на коже лилии петитом,
а я тюльпаново тепло крестила пеклом.
Неосторожное дыханье – и взлетит он,
огарок августа, скупая горка пепла.
Неиссякаемо стекала влага яблок,
тяжеловесная жара спадала с веток.
Я говорила - день томителен и ярок,
а ты и ночью умножал озёра света.
Но угасало, и потрескивая тише,
огарок августа придумывал про зиму,
что на ее оледенелом краестишье
ты выжигаешь для меня: "неугасимо".