Когда умрут на свете книги,
И фолианты и брошюры.
И те, что порождали сдвиги,
Идей какой-нибудь культуры;
Когда возможности исчезнут,
Прощупать жёлтый лист бумаги.
А старый букинист-оценщик,
Подохнет с голоду в овраге;
Когда не станут в каталогах,
«Шкафы для книг» - привычным фактом.
О них не вспомнят в некрологах.
Историк, может быть, трактатом.
Харон их переправит в «цифру»,
(Рука с веслом навряд ли хрустнет).
Их не останется. И миру,
Наверно будет - каплю грустно.