До чего же она плаксива,
чуть где туча - и море слез!
Но и сырость ее красива
на последних листьях берез.
Ей капризы к лицу, как даме,
у которой отняли мечты,
и весь мир сочувствует драме
увядающей красоты.
Лист кленовый в легком порхании
взвился выше добра и зла,
я смотрю, затаив дыхание,
на прозрачность его крыла.