Они словно дети, любили так искренно, нежно.
С любовью такой, океанской пучины безбрежной.
Они расставались всегда с дежурным молчаньем.
С томленьем в груди, и гордом себе лишь признаньем.
Не спали и мучались, ища для себя оправданье.
И так все понятно, но бежали всегда на свиданье.
И снова при встрече диалога холодные речи.
Он скуп до речей, а Она, как за шторой при встрече.
И чушь в разговоре, хотя они вовсе не дети.
Никчемная гордость, одна лишь гордыня в ответе.