Что за марево нынче – не хочешь, а скажешь «жара»,
где-то боль, где-то кровь, где-то смерть… все кружит веретёнце,
бьется малая птаха, колотит крылами с утра,
ты зачем о стекло, когда настежь открыто оконце?
Ты влетела бы в комнату - певчая в грустной стране,
И воды попила, тихо звякнула клювом о блюдце,
Дни пришли да ушли, что осталось в итоге на дне?
Стертый оттиск «Вербилки»… простые слова остаются.
Помню стол наш московский, вот гость, что на стульях заснул,
На шести тесно сдвинутых – в зоне погибшее тело,
Тридцать два языка и бессменных наук караул,
И душа, что вернулась. Из дальних времен прилетела.