(Из цикла "Маленькие истории из Личного Дневника")
У каждого может случиться несварение желудка или, ещё того хуже, расстройство кишечника. И уж тем более никто не застрахован от нервного потрясения. Даже наш кот. Тем более, наш кот, для которого любая незапланированная поездка в деревню грозит нервным срывом.
Собственно, сама я не очень разбираюсь, когда у нашего кота поездка является запланированной, а когда – НЕ... Однако практика показывает, что нервный срыв и все сопутствующие ему последствия случаются у Сидора не постоянно, а время от времени. Бывают моменты, когда автомобильное путешествие проходит без всяких приключений. В эти моменты я даже начинаю глупо верить в то, что наш кот, наконец, привык к поездкам в машине.
Впрочем, бывают и другие дни. Как, например, ТОТ, о котором нельзя не поведать, хотя и делиться как-то неловко. Тот (не предвещавший беды!) пятничный день, когда мы, наконец, собрались уехать на выходные на «фазенду» под Богородском.
Итак, начинаю. Мы наспех набиваем сумки заранее припасенной едой, втискиваем себя в джинсы, проверяем квартиру на предмет невыключенного утюга или незакрытого крана. В общем, суетимся, толкаемся, наводим последние «штрихи»…
Наконец, наступает момент, когда мы, стоя в дверях при полной экипировке, вспоминаем про Сидора, которого, как выясняется, и след простыл. Начинается! Хоть бы раз эта срань господня дала нам выйти из квартиры по-человечески!
Я со вздохом сбрасываю с себя кули и начинаю шарить по всей квартире - в надежде обнаружить эту ехидную рожу где-нибудь под диваном или за занавеской. Как жА! Через пять минут тщетных поисков выплывает ещё одно обстоятельство: наш кот – мастер маскировки! И поэтому найти его не представляется возможным. Подозреваю, что в далёком прошлом, когда он ещё не был НАШИМ Сидором, а был простым уличным котом, он таки успел пройти спецподготовку в какой-нибудь «кото-воинской» части. А иначе я просто отказываюсь объяснять эту его уникальную способность исчезать из поля зрения за доли секунды! Короче, добрых двадцать минут я ползаю на карачках по всем углам с заискивающим «Сидор...Сидор…кыс-кыс-кыс…», прежде, чем обнаружить место его дислокации.
Ага! Надо будет запомнить, что наш НИНДЗЯ умеет размазаться по стулу так, что буквально сливается с его обивкой. Мало того, стул, плотно задвинутый под столешницу обеденного стола, прикрыт свисающей с него скатертью. Так что хренушки из-под этой скатерти что высмотришь! Разве что, нашего ниндзю усы выдают. Ниндзе со стороны не видно, как предательски они торчат в дырку между перекладинами стула. А мне видно! Поэтому я с позором выгребаю ниндзю из-под стола и несу его под мышкой, как маленький серый коврик, свёрнутый в рулон. Ниндзя не сопротивляется – он знает, что в этот раз он проиграл.
Ну, слава богу, теперь все в сборе! Как говорится - вперёд и с песней!
Как только машина трогается, наш кото-воин сразу обмякает и делается до смешного жалким. Таким жалким, что просто сердце разрывается смотреть на его трогательно-несчастную физиономию. В жёлто-маслянистых глазах, похожих на две спелых крыжовины, сквозит вселенская трагедия. Однако все мы знаем, что эта трагедия никак не связана с поездкой в деревню. Просто у Сидора НЕЛЮБОВЬ к машинам. Прямо как в песне: «Нелюбовь... Нелюбовь...»
Но вскоре он вроде бы успокаивается и даже задумывает вздремнуть, чем несказанно нас радует. Добрых полпути мы едем в приподнятом настроении и даже прибавляем скорость, чего обычно наш кот категорически не допускает.
Трасса, к нашему удивлению, совершенно не загружена, и это прибавляет нам хорошего настроения. Распалившись, Андрей (который муж) с лёгкостью обгоняет четыре белые, празднично-сверкающие, машины, и теперь перед нами совсем никого нет! Лети себе с ветерком по почти пустой дороге!
Однако одна из машин начинает истошно сигналить, а высунувшийся из окна водитель - что-то кричать нам вслед, энергично размахивая рукой. Ветер доносит до нас слово «помогите», и мы, сбавив скорость, нехотя сворачиваем на обочину. Вслед за нами дружно выстраивается очередь из тех, кого мы только что обогнали.
Водитель (тот, что сигналил) и мой муж – оба вылезают из своих автомобилей и мирно о чём-то беседуют. Затем расходятся – каждый по своим железным коням.
- Что случилось? – Интересуюсь я, поглаживая проснувшегося Сидора, который принимает сидячее положение и начинает своей заспанной харей тыкаться в спинку сидения.
- Да ребята заплутали: не знают, как проехать до Шварихи. Говорят, в первый раз в этом направлении едут, а им на свадьбу к другу. В общем, не хотят опаздывать...
(Ах, вот оно что! Свадьба! Вот почему эти машины так особенно сверкают чистотой и свежестью!)
- Немудрено, - соглашаюсь я, – здесь одни развилки, любой может заблудиться. Ну, ты, надеюсь, им объяснил?
- Да тут фиг объяснишь, - отмахивается Андрюха, - проще показать. Я им предложил за нами ехать. Мы всё равно мимо этой Шварихи проезжаем, так что и их до места доставим, и сами доедем.
Мы трогаемся с места, и белоснежный «свадебный кортеж», как по команде, выстраивается строго за нашим чёрным, покрытым придорожной пылью и совсем не праздничным «Фордом». Едем. Минут пятнадцать всё в норме, мы даже успеваем свернуть на просёлочную дорогу, как вдруг Сидор начинает подозрительно облизываться и почмокивать. Ещё через минуту он весь вздыбливается и издает протяжный утробный звук – такой, что у нас с Андрюшкой волосы встают дыбом.
- Его тошнит! – Осеняет меня, и я судорожно хватаюсь за сумку, чтобы вытащить заветный пакетик и бумажные салфетки, которые обычно припасаю для подобных ситуаций.
Ой, мамоньки! Выясняется, что в суматохе, я забыла важные принадлежности дома! Пока я лихорадочно соображаю, что предпринять, Сидрила начинает угрожающе давиться и пускать изо рта эпилептическую пенистую слюну. Только этого ещё не хватало!
- Тормози! – Ору я Андрею, как припадочная, - иначе он отделает всю машину, нафиг!
Андрей резко уходит вправо и останавливается. За ним гуськом припарковывается НИЧЕГОНЕПОНИМАЮЩИЙ «кортеж».
Я пулей вылетаю из машины, держа на вытянутых руках блюющего на ходу кота. Меня немного колбасит. Сидрилу и вовсе «парализовало» – по крайней мере, в моих руках он выглядит, как чучело кота, застывшего в какой-то неестественной позе. Всем, остальным, кроме меня, жутко интересно. Из открытых окон машин поочередно высовываются то любопытные, парадно накрашенные, дамские лица, то - озадаченные мужские.
- Ничего страшного, - конфузюсь я перед публикой, показывая на совершенно очумелого Сидора, - просто наш котик немного переволновался. Щас, через минутку-другую он закончит и будет как новенький.
Люди понимающе кивают: с кем не бывает! И терпеливо ждут, когда наш питомец «закончит и станет как новенький».
Тем временем Сидор, действительно, заканчивает своё неблаговидное дело, быстренько приходит в себя и с явным удовольствием принимается нюхать окружающие его травинки.
- Извини, парень, - говорю я коту, - но ты нас очень подводишь. Из-за тебя люди опаздывают на свадьбу! И вообще, ты вогнал меня в краску!
С этими словами я сгребаю его в охапку и запихиваю в машину, затем сажусь сама. Едем дальше.
Не проходит и десяти минут, как Сидор снова с озабоченной мордой начинает возиться на заднем сидении: то привстанет на задние лапы, то глянет в окошко, то сядет обратно… Извертелся весь, как вошь на гребешке. Затем залезает ко мне на колени и начинает безбожно по ним топтаться.
- Что, опять? – Пугается Андрей, оглядываясь назад.
- Да не бойся, - успокаиваю я мужа, наблюдая, как Сидрила старается поудобнее усадить свой зад на мои джинсы, - он у нас умный. Предупредит, если снова захочет поблевать…
- А чего это он так раскорячился?
- Просто машину трясет, и ему неудобно...
Не успеваю я закрыть свой рот, как чувствую – что-то жидкое и тёплое стекает мне прямо в серёдку между сомкнутыми коленями.
Машину мгновенно заполняет жуткая вонь, отчего меня саму начинает немедленно тошнить.
- Божежмой! – Воплю я, - этот гадёныш навалял мне прямо на мои джинсы! И как… Поносом!!! Тормозиииии!
Андрюха снова кидается к обочине. Думаю, не стоит говорить, что следом за нами тут же выстраиваются четыре белых машины.
Я выскакиваю наружу с разъярённым лицом и в обгаженных штанах, неся перед собой кота, из-под хвоста которого (пардоньте за откровение!) продолжает валиться коричневая жижа… Меня лихорадит. Сидору уже всё равно. Он обмяк и безучастно висит в моих руках, словно половая тряпка.
- Что за проблемы? – Из машин тем временем выходят мужики в пиджаках и галстуках.
От пиджаков пахнет одеколонами, однако запах свежего дерьма легко перешибает любой самый стойкий парфюм. По лицам этих людей я вижу, что они очень стараются сохранить серьёзный вид… Очень стараются, но у них это плохо получается. Только лично мне не до смеха!
- Что, опять котяра переволновался? – Всё-таки сочувствует мне кто-то из «пиджаков», глядя на мои смачно обдристанные штаны, - слабонервный он у вас какой-то...
- Похоже на то… - мямлю я, сгорая от стыда и обтирая задницу кота травой, - может съел что-нибудь не то… Не переживайте, он почти закончил…
Пока я оправдываюсь, Сидор и впрямь заканчивает, неожиданно быстро оживает и начинает с интересом принюхиваться к пижме и чертополоху, и даже ловить каких-то букашек в траве. И всё это на весу, у меня на руках...
- Ну уж нет! – Рявкаю я, - ты, засранец такой, отделал меня под орех, а теперь цветочками любуешься и бабочек ловишь?! А ну-ка марш в машину!
Сидор обескуражено поджимает уши и смотрит на меня своими обиженными, влажными глазами. Но на меня его трогательная физиономия больше не действует. Я сердито пихаю кота на заднее сидение, громко, в сердцах захлопываю дверцу машины и принимаюсь оттирать штаны сорванными лопухами. Бесполезные рыдания!!! Меня можно смело замачивать в стиральном порошке – так сильно я воняю!
Краем глаза замечаю, как, все без исключения, сидящие в «кортеже» люди, не просто себе сидят, а лыбятся во все свои холёные и напудренные лица. И даже не лыбятся, а откровенно и нагло ржут над всем происходящим. Я прикусываю губу – не хватало ещё разреветься от обиды!
Более того, я вижу, что и мой дражайший супруг ржёт вместе с ними тоже! Тихонько так ржёт – уткнувшись в оплётку руля, чтобы я не заметила. Но я всё вижу и швыряю в мужа взгляд, полный гордого презрения, так, что Андрюха мгновенно стирает улыбку с лица.
- Не волнуйся, дорогая, в деревне мы тебя отмоем… Главное, не загадь машину… - Говорит он, стараясь не расхохотаться.
До Шварихи мы едем в гробовой тишине. Я сердито сижу в углу и благоухаю кошачьим дерьмом. В другом углу лежит Сидор, умиротворенно посапывая на специально постеленном для него фланелевом одеяльце. Чистенький, как младенец.
У Шварихи мы останавливаемся, чтобы попрощаться с людьми в белых машинах.
Я опускаю стекло окошка вниз, буркаю, не глядя:
- До свидания… Извините, что задержали…
- Ничего, - смеются они, - в принципе, было весело…
- Да уж! – Киваю я, совершенно не разделяя всеобщего веселья.
- Кстати, а как зовут вашего кота? – Интересуется кто-то из «пиджаков».
- Сидор, чтоб его...
- Редкое имячко… И кот клёвый! Очсмешной!
Я молча киваю, не в силах больше говорить, и поднимаю стекло. Смотрю на своего клёвого и очсмешного кота, который как ни в чём не бывало, дрыхнет на сидении и даже ухом не ведёт. Затем удрученно перевожу взгляд на свои испачканные джинсы.
- А что ты хочешь, - поясняет Андрей, заводя мотор, - кишечное расстройство. С каждым случается…
Я молчу. И, знаете что? Мне ведь совершенно нечего ему возразить!
Июль 2012