Я где-то выше облаков,
почти на полдороге к Богу...
Земных не видно огоньков,
к небесным - вот, совсем немного.
Когда во мне колдует звук,
душа взлетает и тоскует -
в ней отраженье чьих-то мук
прикосновением волнует.
Зачем волшебник Амадей
слагал последнее творенье
в сумятице последних дней?
Предчувствие и озаренье?
Многоголосицы канон
звучит торжественно прекрасный.
Прощальной мессы плач и стон
такой и жалобный, и страстный.
Напев, круша скорлупки стен
и свод готических соборов,
подняв молящихся с колен,
небесных требует просторов.
Талант и дух, боль и печаль -
как им в земных законах тесно!
... Я о душе - безмерна даль,
вернуться сможет ли на место?