"Мы входим в дом, дыханье затая,
В дом, где жила Ульяновых семья...
Вот спальня матери. Вот кабинет отца.
Воспитывая юные сердца" Михалков - старший.
"Маман спала, отец работал,
Братан в тюрьме по фене ботал!" Нестор Иванович.
Ты покушал бы, Вольодя! Молвила Мария Александровна и пододвинула поближе к сыну тарелку с тушёной капустой и жареными сосисками.
- Как можно кушать, мама, когда народ голодает!
- А что делать, Вольдемар? Что ты можешь изменить?
- Бороться надо!
- Как? Как бороться?
- Вчера на реке мужики рыбу глушили динамитом. Я их подпоил, динамит спёр. Пойду вот к дому генерал-губернатора и подорву!
- Вова! Ты что! Тебя посадаят! Найдут и посадаят! Или как брата твоего - казнят! Я этого не переживу!
- Не посадят! Я мужиков тех утопил. Концы в воду! - будущий Ленин хищно потёр руки.
- Ты молодец, Волёдя, молодец, что свидетелей не оставил, но взрывать никого не надо! Найдут тебя и повесят. Всех не утопишь...
- Утоплю, мама, утоплю!
- Тебя быстрее утопят, повесят вернее... Мама заплакала.
- А что делать, мутер?
- Ты отучись сначала, а потом видно будет. Терпенье и труд - всё перетрут! Не спеши, будь осторожен и умён, Вольодя! И всё, всё у тебя получится! Вот увидишь!
- Правда, мутер?
- Правда, сыньок!
Будущий Ленин улыбнулся, взял вилку, нож и стал аппетитно уминать сосиски с капустой, прихлёбывая из стакана в серебряном подстаканнике с фамильным гербом жидкий чай.
- Спасибо, мутер, завтрак был как всегда великолепен!
Ленин встал из-за стола, утёр губы салфеткой и чмокнул маму в щёку. Над Симбирском занимался рассвет. В семьях немецких колонистов вставали рано. Немцы всегда ценили своё время. Будущий вождь не был исключением, хотя и был ещё мал, порывист, излишне эмоционален. Со временем это прошло.